Гоблин по имени Ига вздохнул и оглядел путь, который им предстояло пройти – километров десять по пересеченной местности до подножия серо-зеленых холмов на востоке. Там его блокпост, благоустроенный куда лучше, чем бункер Сака. Туда поле забросило его маяк через пять дней после того, как Бессонов зарегистрировал свое право на этот сдвиг. По закону Иге – а если правильно, Игорю, находиться здесь было нельзя. Но Сак не знал, что он здесь. И до тех пор, пока он считает себя самым удачливым дельцом на сдвигах, его бояться нечего. Риск развязать "войну" с гоблинами и потерять все, слишком велик, чтобы Сак решился на разведку…
Игорь поправил на спине тяжелый мешок. Хорошо, что в этих костюмах есть мускульные усилители. Иначе "тачку" пришлось бы прятать где-то неподалеку, а это лишний риск.
– Пойдем, – бросил он спутнику. – На базе попьем кофе, возьмем сухпай и в дорогу. Времени немного, итак опоздали сильно. В трех днях к востоку за эти два мешка нам дадут килограмм двадцать отличного люпа!
Мир полон подсказок, которые мы в слепоте своей не замечаем. Подсказки везде. Кто бы мог подумать, что слова "начало" и "конец" в русском языке происходят от одного слова "кон". Эту лингвистическую мудрость можно перефразировать: то, что на первый взгляд кажется концом, зачастую всего лишь веха, поворотная точка, от которой начинается отсчет нового времени…
Символично, что два самых важных в новейшей истории человечества события произошли практически одновременно. 5 мая 2129 года поляк Йожеф Кржевский получил первую полусинтетическую клетку, способную делиться и размножаться. Спустя без малого четыре месяца, 23 августа того же 2129-го, прыгун с шестом, американец русского происхождения Питер Броски обнаружил в своей раздевалке неизвестного господина. Питер собрался позвать охрану, но мужчина остановил его:
– Я не опасен, – сказал он. Услышь эту фразу сотни конкурентов, уничтоженных знаменитым банкиром Робертом Гауссманом, они разрыдались бы в приступе горькой иронии.
– Вы, кажется?… – спросил, вспоминая лицо с обложек, Питер Броски.
– Конечно, – протянул руку Гауссман.
– Чем могу? – Питер аккуратно принял в огромную ладонь пухлую, почти кукольную ручку финансового воротилы.
– Вы установили рекорд, – сказал тот, – 8 метров 50 сантиметров. На метр 15 сантиметров больше, чем предыдущий. Без допинга – это мои люди проверили.
– Да, – Питер не смог не выпустить на волю довольную улыбку, иначе грозившую разорвать его некрасивое лицо.
– Продайте мне его…
После того, как стих смеховой гром – реакция Питера Броски на самое неожиданное в истории спорта предложение, визитер объяснил:
– Я сделал необходимые консультации – юридическая база для нашей сделки вполне надежна. Рекорд установили вы, он принадлежит вам. Отдельного определения сущности спортивных достижений, их отличия от произведений, к примеру, литературного труда не существует. Автор романа вправе продать свои права на него, в том числе право подписывать произведение своим именем. Новый владелец может делать с этим товаром то, что посчитает нужным. Если вы уступите мне рекорд, такие же права будут у меня. Вы получите деньги, много денег. Я – славу.
– Но это же глупо! Пресса тут же все разнесет, над нами станут потешаться. Во всем мире будут знать, что купленный вами рекорд принадлежит мне.
– Отнюдь. Газетные заголовки – товар смертный, он выводится из мозгов примерно с той же скоростью, что и какой-нибудь проглоченный вами гамбургер из организма. А статистика вечна. Через 10 лет о том, что рекорд установили вы, никто и не вспомнит. А если будут помнить – что ж, я займу место первого, кто провернул такую сделку.
