Накимэ кивнула – подпрыгнули ее пышные прядки. Затем она соскочила с помоста и бодрым шагом направилась к Леле. Одета она была тоже не так, как все здесь. Сверху на ней была объемная рубашка с длиннющими рукавами, манжеты которых закрывали пальцы до второй фаланги. А на низ Накимэ надела короткую клетчатую юбку. Ее практически полностью закрывала рубашка, так что Леля даже не понимала, какого она цвета. Желтого? Кажется, что некоторые полоски на юбке и правда были такими.
Добравшись до Лели, Накимэ наконец-то ей улыбнулась и схватила за руку. Она казалась добродушной и болтливой. Хотя за все время ни слова не сказала. Леля тоже ей улыбнулась и убедилась в том, что никогда ее не встречала. Отчего же ее имя кажется знакомым? Впрочем, что удивительного, если Леля имела дело с мифическими существами? Они все – кто больше, кто меньше – известны в Яви. Ведь кто-то их придумал, и до сих пор не забыл – иначе они бы просто не существовали.
– Куда тебе? – спросила Накимэ так громко, что Леле захотелось отшатнуться.
Голос Накимэ оказался ожидаемо тонким. Ей было лет пятнадцать. Ну шестнадцать максимум. Впрочем, могло быть так, что ей лет сто пятьдесят. Ведь Леля наконец-то поняла, почему Накимэ так отличалась от остальных.
Она была не екаем. Она была богиней.
А судя по тому, что она собралась переместить Лелю в другой мир, Накимэ – проводница, как… В общем, понятно, как кто.
– В Явь, – сказала Леля.
Только вот, кажется, Накимэ не было интересно, куда Леля хотела попасть. Привычные хлопок и тьма случились слишком быстро. У Лели создалось впечатление, что Накимэ не услышала, куда ее отправлять.
И была права.
Леля почувствовала слишком теплую и какую-то сырую землю под ногами, а затем и жаркое солнце над головой – даром, что закатное. Пахло травой и ржавчиной. В Яви так не пахнет. И даже в Нави так не пахнет. А открыв глаза, Леля поняла, что все еще находилась в Такамагахаре.
Рисовые поля уходили бесконечно далеко вперед, влево и вправо. Леля не видела ни одного храма. Лишь тропинку, на которой стояла, и по обе стороны от нее кустики риса, утопающие в воде. Леля даже обернулась – но и позади не видела ничего отличного от пейзажа, какой был впереди нее. Если бы ее тут бросили, она бы с ума сошла. Куда идти? Как долго? Выйдет ли она к храмам, даже если будет плестись сутки?
Но, к счастью, Накимэ так и держала ее руку. Неужели она хотела оставить тут Лелю? Но что плохого она ей сделала?
Леля мучилась этими вопросами лишь несколько секунд. Потом поняла: этот мерзкий писк не от мошек, которых рядом с водой было в изобилие. Это звук голоса Накимэ. Вот уже минуту она что-то Леле втолковывала, но та ничего не соображала. Конечно, с Накимэ перемещаться было приятнее, чем с Нимфеей. Но Леля рассчитывала оказаться сейчас в Яви. А бескрайние рисовые поля пугали ее настолько, что она переставала соображать.
– Так что? – спросила Накимэ и Леля наконец-то посмотрела ей в глаза.
Радужка у нее тоже была розовой. Леля никогда таких глаз не видела – даже линз. В отличие от необычных глаз Каси эти ее не пугали. Наверное, потому что Леля понимала: Накимэ добрая богиня. Чем-то похожая на нее саму.
Только почему-то сейчас Накимэ смотрела на нее строго – и с каждой секундой ее взгляд становился все мрачнее.
– Что такое? – спросила Леля.
Потом закашлялась. Надо было выпросить у Нурарихена еды и воды. А то в горле пересохло и живот урчит.
