В ответе за любовь - страница 7



Скажу, что думаю, в сердцах:
«Как на войне, забрал ты многих,
Посеяв за любимых страх…»
И прорастают болью жгучей,
И спать ночами не дают…
Пореже в дом благополучий,
Побольше у судьбы причуд.
Господь ко мне придёт однажды
В коротком и тревожном сне.
И с ним пойду гулять отважно
По раю в лунной тишине.
И не признает друг-бродяга,
Пройдёт отец, а рядом мать.
С собою не поможет фляга
Живому мёртвым рассказать…
Проснусь от мысли, что не надо
Мне спорить с Богом и судьбой.
Не видел мир за дверью ада,
Родные в Рае надо мной:
«Спасибо, Господи, за это,
За несгоревшие сады,
За то, что кружится планета…
Мы на Земле – твои плоды…»

Хрустальный дождь

Бросала дождь хрустальный в август осень,
Вонзала в жар холодные дожди.
В слезах стояла роща важных сосен,
Вдруг осознав, что лето позади.
А дождь летел, о землю разбиваясь,
Кто слушал дождь, хрустальный слышал звон,
Немного ксилофону удивляясь
И музыке дождя со всех сторон.
Прикрыл окно, разглядывая дали,
Дробь по стеклу звала открыть окно.
Хрустальный дождь мы в августе не ждали.
Но видно было небу всё равно.
Не выдержал, просунул в ливень руку
И ощутил прохлады благодать.
И в тот же миг укол за ту разлуку,
Что от кольца оставила печать…
Осколком прошлого пронзает август сердце.
Но только дней сбежавших не вернёшь.
Закончилось оркестром лета скерцо[3]
На души льёт хрустальный неба дождь…

Цветёт с дождями алыча

Туман густеет за окном,
Цветёт с дождями алыча,
И песни заполняют дом
Без разрешенья, без ключа.
Строкой приходят по ночам
И просятся на белый лист.
Не уподоблюсь богачам,
Не спрячу, пропою: «На бис…»
Вначале лишь тебе одной,
Потом под музыку друзьям
Романс с любовью и душой
Со сцены зрителям раздам.
И буду я богат теплом,
Что передал Господь строкой.
И что вошла без спроса в дом
С цветеньем алычи весной…

Мела метель за окнами, мела

Мела метель за окнами, мела,
Болталась ложка на краю стакана.
Под стук колёс Россия проплыла,
Рванув гармошкой песню полупьяно.
А я глазел в чуть грязное окно,
Люблю дорогу просто так от лени.
Душа как губка. И одной дано
Вдруг с восхищеньем рухнуть на колени.
Ах, красота тревожной широты:
Поля в снегах, склонённые берёзы,
Прикованные цепью немоты,
Хрустальными сосульками в морозы.
И даже ворон не тревожит вид,
Летит молчком, срывая комья снега.
От подаяний городского сыт,
Но ждёт на бранном поле человека…
Мела метель за окнами, мела…
Уснул попутчик, прохрапев тревожно.
Я ложку положил на край стола
И засвистел соседу осторожно…

Дожди я слушаю под вечер

Листвой пропахла непогода
Знакомой сыростью подвала
И бризом с примесями йода,
Летящего седого вала.
С разбегу бьющего по кочкам,
Гребущим гальку с валунами,
Без перерыва, даже ночью
Осенними без звёзд штормами.
В кромешном мраке в небе пламя,
Гроза кроит край горизонта,
И пароходными гудками
Тревожат маяки курорта.
Дожди я слушаю под вечер,
Приятна музыка под крышей,
И скерцо Листа в мире вечно,
И фуга Баха смыслом высшим.
Бетховен вторит увертюрой,
Симфонией осенней темы,
Из нот рождаются фигуры
И королевы неизменно.
Я подаю на блюде душу
И сердце верного поэта.
С дождём под музыку мне лучше…
Я благодарен вам за это…

Полетел на землю утром самый…

Полетел на землю утром самый,
Как десант крылатый – первый снег.
Для побед зимы – он козырь главный,
Лучшего солдата в схватке нет.
Вроде б незаметно, тихой сапой,
Захватил плацдарм, за ним второй.
Сведущ в схватке и к тому ж крылатый.
Брат его воюет под Москвой.
Здесь сложнее… Это город Сочи.