Душа Распутина гуляла,
Топила мелкие суда,
Вонзала ветров злые жала,
Срывала крыши без труда.
Покуролесил знатный старец,
За смерть в мученьях отомстив.
При царской власти – ординарец,
Беснуясь, что давно не жив…
А я смотрел с балкона козни,
На волны, на девятый вал
И крикнул, что не нужен в гости,
Народ от ужасов устал.
От бури – смерть и мракобесье
И подожженные тела.
И нищеты людской бесчестье,
И каша всем без молока…
Притихли ветры… Кто-то слушал,
Поэта скромного внимал.
Как странно, есть у духов уши
И не всегда гримас оскал.
Неужто нужно просто кануть,
Чтоб научиться понимать.
Не верить хаосу – капкану,
Так не любить Отчизну-мать?..
Вдруг на балкон охапку листьев,
Порыв швырнул почти в лицо.
Его сложил почти без мыслей,
Но вдруг заметил: «Хорошо…»
Букет из клёновых ладошек
Пахуч гербарною порой:
«Спасибо, старец! Мир не брошен…
За бурей люди ждут покой…»
