Нога сдвинулась, тело снова подчинялось мне, существо было уже в нескольких метрах от меня, оно ревело, плакало, ломались кости его ног, руки разрывали плоть, отростки были влажные и гнилые, они издавали хлюпающие звуки, ударяясь друг о друга. Снова подступила тошнота, но я продолжал неимоверными усилиями двигать свое тело вперед.
Я ввалился в дверь и захлопнул ее, снаружи раздался стон и растворился в тишине. Несколько минут я не мог прийти в себя. Опомнившись, я пошел вперед. Не нужно говорить о том, что мне хотелось поскорее покинуть это место. Но такой возможности не было, я не знал, где я, никаких выходов не было, повсюду царила тьма, а за ней была бездна.
Когда я прошел еще несколько метров, послышался детский голос. Это была девочка, голос ее был высокий, звонкий, но какой-то однообразный и тихий, он то плакал, то смеялся, но вместе с тем казался монотонным. Потом она начала что-то петь, звук нарастал, но я еще не различал слов. В голосе сквозило тщетностью, отчаянием, одиночеством и смертью. Он приближался, ее голос, теперь я слышал, что она пела. Мое тело покрылось мурашками, руки и ноги дернулись в судорогах. Она пела обо мне.
Глупый маленький мышонок потерял свою семью,
и из норки под землею он попал в мою…
Глупый маленький мышонок, слабый, хилый, заплутал,
не найти его, мышата, жизнь свою мне в дар отдал…
Глупый маленький мышонок, он попал к коту,
его сердце, глазки, душу, даже шкурку проглочу…
Глупый маленький мышонок мигом слабоумным стал,
и в пещере ледяной он смерть свою снискал…
Затем раздался ее хохот, веселый, звонкий, и от этого жуткий. Она продолжала смеяться, все громче и громче, а я стоял на месте, не в силах пошевелиться, всем моим существом овладел страх. Наконец, ноги мои подкосились, и я рухнул наземь.
Хохот раздавался повсюду, он проникал мне в голову и становился шумом, безумной волной, от которой все мое тело было готово вот-вот развалиться. Голова шла кругом, она раскалывалась от боли, я попытался заткнуть уши, но голос не стихал. Ее смех электрическими зарядами сжимал каждую частичку меня, каждый сантиметр моего тела. Боль нарастала, я стонал, дрожал, судорожно хватался руками за волосы и вырывал их, бил головой о холодные плиты. Боль и страх стали нестерпимы, я разжал руки и потерял сознание.
Очнулся я в каком-то переулке, голова все еще сильно болела, а тело лишь слегка покалывало. Темнело. Я поднялся с сырого асфальта, вся моя одежда была мокрой. Видимо, недавно прошел дождь. Мир все еще был мертвым, какие-то тени бродили по улицам, проезжали пустые машины, а я брел в неизвестном направлении – я не знал, где нахожусь. Через пару кварталов я заметил знакомые места – это был пруд на другом конце города. Как я здесь оказался? Не знаю. Я сел на лавочку, ожидая автобус, здесь проходил седьмой маршрут, это я хорошо помнил.
На лавочку рядом со мной подсел какой-то мужчина, волосы его были седые, тело непропорциональное – ноги длинные, но туловище совсем небольшое. На правой руке сиял красный перстень. Я оглянулся на его профиль – вытянутый нос с горбинкой, веснушки вперемешку с морщинами, но глаза… Глаза блестели живым огоньком. Мужчина взглянул на меня, я быстро отвел взгляд. Он достал из кармана пачку сигарет и закурил одну, затем протянул пачку мне.
– Угостись.
– Спасибо, я не курю.
– Я раньше тоже не курил, но… – он выдохнул дым, – иногда все меняется, Саймон. Мы нещадно портим свою жизнь, иногда ссорами, иногда алкоголем, иногда – преступлением. Но какая разница, если разобраться? Все сводится к одному.
