Его взгляд взмывает вверх, впивается в мои глаза.
Такое чувство, будто он еще не до конца решил, можно ли мне доверять. Вот и проверяет снова.
Стараюсь дышать, держаться как можно более спокойно, подавлять эмоции, которые буквально раздирают меня изнутри.
Секунда. Две. Три.
Время тянется до бесконечности медленно. И остатки моего самообладания расплавляются от зашкаливающего волнения.
Нервно втягиваю воздух.
Осман хмуро сдвигает брови. Наконец, слегка качает головой и отрывисто выдает:
— Пиздец.
Ну вот.
Надеюсь, он понимает, что я для него бесполезна. Никаких приятных чувств не вызываю. А значит, можно меня отпустить.
На языке уже вертится нечто вроде «давайте я поеду обратно в отель» или «обещаю, я никому ничего не скажу».
Вынуждаю себя молчать. Опасаюсь спугнуть удачу.
Хотя внутренняя уверенность, что удастся отсюда улизнуть крепнет по мере того, как эмоция отвращения пополам с раздражением проявляется у Османа ярче и ярче.
А потом меня будто гром среди ясного неба бьет.
— Ладно, — бросает зэк. — Тогда просто мне отсосешь.
Что?
Сначала кажется, ослышалась или как-то не так его поняла. Но прозвучавшие сейчас слова трудно с чем-то перепутать. Смысл вполне очевиден.
— Чего время тянешь? — резко спрашивает Осман и разваливается в кресле, широко расставив ноги.
С ужасом смотрю на него.
Нет, такого поворота не ждала. Понимала, что выскользнуть отсюда почти нереально, однако все равно… когда он так отреагировал на новость про мою беременность, казалось, что теперь угроза позади.
Вот именно. Казалось.
В реальности этот ублюдок решил, что все равно найдет способ меня использовать.
— Да, нормально тебя не трахнуть, — замечает он, не скрывая сожаления. — Ну тогда хоть так.
Повисает гнетущая тишина.
Мое сердце колотится настолько быстро, что начинает тошнит, испарина пропитывает одежду насквозь.
— Чего ждешь? — выдает зэк. — Живее. Давай.
Кивком головы подзывает меня. Указывает вниз. И мой взгляд невольно падает туда. На внушительный бугор, поступающий через ткань его спортивных штанов.
Осман голый по пояс. Даже в казалось бы расслабленном состоянии, когда он вот так небрежно разваливается в кресле, его мускулы напряжены, выглядят пугающе.
Понимаю, что физически мне с этим громилой не справится. Даже пытаться опасно. Жутко.
Воронка липкого страха с новой силой закручивается внутри.
В голове мелькает шальная мысль треснуть его чем-нибудь. Огреть каким-то предметом потяжелее. Но я не представляю, как это сделать. Сперва надо отвлечь, заставить его отвернуться. Хотя бы. А уже потом…
— Ты меня слышала, — мрачно чеканит Осман.
И через секунду его нога резко перемещается. Отодвигает стол между нами. Массивный стол, деревянный. Однако сейчас он просто отлетает в сторону. Тяжелые ножки скорбно поскрипывают, стремительно проезжаясь по бетонному полу.
Теперь нас ничего не разделяет.
Рефлекторно вжимаюсь в спинку дивана. Хотя бы так, пусть и незначительно, стараюсь увеличить расстояние между нами. Создать иллюзорное ощущение безопасности.
Но конечно, никакой безопасности нет и быть не может. Только не здесь. Не рядом с этим пугающим человеком, который продолжает буравить меня голодным взглядом.
Знать бы, как обстоят дела у Лютого.
Вдруг что-то получится? Вдруг нужно всего лишь немного потянуть время?
Лихорадочно стараюсь хоть что-нибудь сообразить. Придумать.
Но как назло ничего не идет в голову. Полная темнота.
