Чтобы скорее успокоить Ольгу, я крикнул ей и Родерику ментально:
- Я здесь! Спокойно! Просто отойдите подальше!
В этот момент с правой стороны башни появилась заходящая на посадку вимана. При чем «Тульчанка» самой старой модели – громоздкая, неуклюжая, с очень опасным выбросом вихревых полей. Я понял, что дело дрянь – будет она садиться примерно в то место, где сходил с ума вселенец, пытаясь родить огонь. Тревожно замигали красные огни, голос робота воздушного надзора выдал стандартное сообщение безопасности с требованием всем покинуть «красную зону».
«Туам латс флум» в моих несуществующих ладонях превратился в быстро растущий шарик. Одновременно я двинулся ко псевдо-Елецкому, старясь никак не выдать себя. Однако даже неопытный маг должен был почувствовать настораживающие изменения: то, как на него наползает нечто неведомое, жутковатое – именно так чувствуют другие границу сферы «Туам латс флум». Вселенец запаниковал. Закричал проклятия на древнеегипетском. Потрясая кулаками над головой, призвал Сета и шарахнулся от садящейся виманы – для него не машины, а гигантского жуткого чудовища. Нога лже-Елецкого сорвалась с края площадки. Медленно, как при замедленном кинопоказе он наклонился и стал падать. Падать с башни. До земли здесь больше двухсот метров!
Я нагнал его почти сразу - влетел в тело Елецкого изо всех сил. Сил, разумеется, не физических, а ментальных. Грубо, жестко, бескомпромиссно заявляя: Это Мое! Вселенца вышвырнуло на удивление легко. Обычно заменить в теле душу своей – вопрос очень непростой, и дается это не сразу и с большими трудами. Причины моей мгновенной победы были очевидны: вселенец и так находился за гранью нервного срыва; падение с огромной высоты не добавило ему уверенности, а мое намерение вынести его было совершенным.
Падение с высоты - с такой высоты! - длится секунд пять-семь, и я замедлил время раз в пять. Итого, у меня оставалось около полуминуты, чтобы что-то предпринять. За такое крошечный отрезок времени мне никогда не удавалось взять под контроль основные функции тела и хотя бы условно обосноваться в нем. Хотя у меня никогда не было повода делать это в подобной спешке.
Мимо проплыли окна апартаментов Талии. Именно проплыли. Но эта плавность была обманчивой, ведь встреча с землей будет самой настоящей, ломающей в крошево кости, превращающей мышцы в кровавую лепешку.
Мой замысел был прост, и, скажем честно, не слишком хорош: успеть развернуть «Сферу Дьянко» до касания с землей. Если повезет, отделаюсь незначительными переломами. Разумеется, развернуть магический щит я мог еще пару секунд назад, но проблема в том, что щит будет эффективен для физического тела, только если я буду в этом теле. Вот я и прикипал сейчас к нему со всей возможной скоростью. Перевел все внимание на точки привязки, что называется, вжился, поймал сердечный ритм.
Земля приближалась плавно, но с угрожающей быстротой. Да, вот такие немыслимые противоречия! Когда я почувствовал руки – они сейчас были для меня особо важны – до дороги, запруженной эрмимобилями, оставалось метров сорок. В какой-то миг я даже почувствовал присутствие Артемиды, увидел ее бледное, едва проявленное лицо. Вряд ли она была способна помочь мне. Я перевернулся так, чтобы падать ногами вниз, и успел развернуть «Сферу Дьянко». Более того, почти перед касанием земли, вернее крыши эрмимобиля, правой рукой я успел развернуть «Лепестки Виолы», вынося их дальше защитной сферы. Почти в то же время остановилось действие «Туам латс флум» - на поддержание этой мощнейшей магии у меня просто не хватило ресурса. Мир вокруг понесся в будущее с обычной скоростью.
