Василиса Премудрая и Баба-яга - страница 12

– Иди спать, – отпустила мачеха и глянула на бледного Митрофана. – Я сама за ним присмотрю.

– Позволь остаться, матушка...

– Я сказала – иди спать!

Вышла из горницы девушка, а ноги так и стоят, не хотят спускаться к себе.

– Постой да послушай, – вылезла из-за пазухи Маруся.

– Что ты...

– Слушай-слушай...

Приникла Василиса к двери и различила:

– Добей его, матушка, пока спит он и не чует! – уговаривала Любава. – Нет нам житья от него!

– Скажем, что шею сломал, что его Владимир в лесу оставил... – умасливала Алёна. – Никто ничего не узнает!

Не вытерпела девица за дверью да как вбежит в комнату! Дочери от матери точно мухи разлетелись! Одна в белоснежной дорогой сорочке да другая ей же под стать!

– Ты почему не ушла?! – разозлилась Забава и надвинулась на падчерицу, злобно сверкая глазами.

– Что хотите со мной делайте, а отсюда не уйду! – бросилась к кровати Василиса и заслонила собою отца.

5. Глава 5. Беда Варвары

Храпит Баба-яга, надрывается, дрожат старые одеяла, трепещет жаркий огонь в печи. Рядом на лавке сидит лохматая Варвара и плачет, слёзы по лицу распухшему размазывает. За окном рассвет поднимается, золотистыми лучами макушки елей подсвечивает. Скользнуло ясно солнышко по кривой избе. Встрепенулась она, отряхнулась, внутри себя убранство задвигала. Проснулась злобная старуха и закашлялась. Глядит осоловелым взглядом, ничего не поймёт.

– Алёша где? – прохрипел опасный голос.

– А?.. – Пуще прежнего потекли у девицы слёзы.

– Отпустила?!

Баба-яга легко, по-мужски спрыгнула с печки, в два счёта подскочила к Варваре и больно сжала её подбородок твёрдыми корявыми пальцами. Втянула в себя запах злодейка да и прищурилась. Понёва на гостье изорвана, руки и лицо в крови измазаны, сама она ни жива ни мертва.

– Где Алёша?! – громче заскрежетал голос, и избушка зашевелилась, заходила ходуном да поднялась на куриные ноги. В окно яркий свет блеснул, осветил серое лицо Бабы-яги, озарил страшные гнилые зубы.

Варвара испуганно покосилась на печь, где кипел чёрный старый котёл. Крышка на нём тихо подпрыгивала, а шипение да запах мяса по избе проносились.

Криво улыбнулась старуха, ехидно на девицу глазом злым повела:

– Решила угостить бабушку по-свойски?

Закивала поспешно Варвара, а у самой на глазах слёзы в град превратились.

– Не послушала меня... Сама разделала да приготовила... – кашлянула Баба-яга. – Смотри же, не понравится мне твоё кушанье, тебя следом отправлю!

– У-ху! У-ху! – ухнул из-под мрачного потолка филин и взглянул на хозяйку бешеным взглядом.

– Чавой говоришь? – подставила ухо та.

– Он говорит, что ещё ничего не готово! – вскочила Варвара с лавки и кинулась помешать варево.

Задумалась Баба-яга, затаилась, на филина своего серого залюбовалась, а затем спросила:

– Почему я криков не слышала? Али девок в селе теперь учат детей потрошить?

– Я вон... – девица выставила поцарапанную ногу, которую скрывал разорванный подол, и продолжила: – Тряпок в рот ему натолкала... – Она всхлипнула и долго не могла договорить: – Чтоб не разбудить тебя, бабушка...

– А отвар почему не дала?

– Дала, ещё как дала. Но уж сопротивлялся больно... Мне и пришлось... – сглотнула Варвара судорожно и громко опустила крышку на котёл.

– Дай испробовать...

– Нет! Я всё сделала, как ты велела! Теперь помоги!

– В этом доме одна хозяйка, и это – не ты, – опасно проскрипела старуха, и решимости у девицы поубавилось.