– Держи! – сказала она и передала в руки Василисы верёвку, но оказалось – не навсегда, а так, подержать ненадолго, пока она сама, Маруся, окончательно не выберется на твёрдую почву. – А теперь, раз-два! Тянем!
Едва девица успела на ладонь верёвку намотать, едва успела ногами в землю упереться, а шустрая кукла уже наполовину выволокла батюшку на край. Обрадовалась Василиса, заулыбалась невольно, налились её руки силой да потянули за свой конец верёвки!
– Родненький... – охнула дочь, припала к груди батюшки спасённого и выслушала сердце. То размеренно, глухо стучало в тёплой груди. – Живой! Живой!!!
– Ты чаво орёшь-та? Не ори. Чай не дома! – отругала кукла и юркнула под тело мужчины. Она быстро распутала веревку из волос и та вмиг обернулась прежним коротким ремешком. – Сейчас веток наломаю, на них его опрокинем да и потащим домой.
– Как же ты, такая маленькая, справишься? – удивилась Василиса.
– Мал да удал! Не слыхала о таком? – кажется, обиделась кукла.
– Знаю, знаю! Но давай помогу!
Не успела девушка подняться, как разлетелся по лесу глухой треск сучьев, скрежетание зубов да неразборчивая брань. Стоит Василиса и смотрит – ползёт к ней по высокой траве большущая ветка лещины, а перед стволом мельтешит маленькая юркая тень.
– Тэкс, это готово. Папашу своего давай сюды...
И снова Василиса растерялась, на секундочку, всего на миг, а тяжеленное мужское тело оказалось на лещине.
– Да как же это ты одна?..
– Сказала ж – мал да удал! – улыбнулась в темноте Маруся, а девица подумала – наверное, у маленькой помощницы прекрасная улыбка. – Но переть его сама будешь! Должна ж ты хоть что-то делать!
– Да, конечно! Спасибо тебе, Машенька!
– Э-нет! Я как говорила меня зовут? Марусей! Это что ещё за Машенька?!
– Прости! Я на радостях! – засмеялась сквозь слёзы Василиса.
– Да и голодная я. Нету силушки его ещё и до деревни тащить! – сообщила кукла бодрым голосом.
– Как будем дома, я тебя накормлю!
– Обещаешь?
– Клянусь!
– Договорились! Только обо мне – никому ни слова! Полезла я обратно.
Приволокла мешок Маруся, нырнула в него, что мышь шустрая, и утащила за собой чёрную веревку, а затем высунулась из горловины узкой да заявила приказным тоном:
– А теперь возьми меня да положи за пазуху. Там теплее...
Василиса в точности исполнила веление и схватилась за сырую вервь лещины. Подивилась девица – чем же куколка так ровно ствол спилила? Неужто у неё и инструменты есть волшебные?
Застонал батюшка, зашевелился, и дочка потащила его сквозь дремучий лес. Вдалеке волк затяжно завывает, над головой совы страшно пролетают, под ногами точно живой кто шевелится...
Долго ли, коротко ли, далёко ли, близко ли, а видит Василиса первый просвет. Уж обрадовалась она, уж заулыбалась да с новыми силами двинулась к селу. Но едва прошла пару шагов, как застыла. Ходит перед ней кто-то, за деревьями толстыми прячется, дубину неподъёмную за собой тянет. Захолонуло девичье сердечко, пропустило удар, да так и затрепещет в груди! Упала Василиса на сыру землю, схватилась за мокрую траву да наблюдает. Неужто разбойники в лес воротились? Так царь-государь давно их на север загнал, лютой смертью пригрозил да всё оружие отобрал...
– Чаво там? – вылезла из мешочка Маруся.
– Тише!.. Ходит кто-то...
– Да то свои!
– Не знаю, не видала такого...
И тут куколка как свиснет! Василиса аж уши закрыла!
Испугался человек, метнулся за дуб да и не выглядывает.
