Василиса Премудрая и Баба-яга - страница 8

А Алёша смотрит на это и слезами горькими заливается. Ух и безжалостная оказалась девка, даром что в одном селе живут...

Вынесла Варвара котёл на порог и оставила остывать. Тёмная лесная ночь холодна, живо справится с жаром.

– Если ты меня не отпустишь, – донеслось из избы, – я так закричу, что разбужу Бабу-ягу и она тебя съест.

– Подавится, – не поверила девушка.

– Может, и подавится, но тебя-то всё равно уже не будет средь нас, – отчаянно заявил мальчик и коротко вскрикнул.

Заворочалась старуха на печке, забубнила под нос, открыла один глаз и поглядывает. Посмотрела-посмотрела, перевернулась на другой бок и захрапела.

– Ты чего орёшь! – испугалась Варвара и подскочила к Алёше. – Она же и правда проснётся!

– Пусть проснётся! Пусть тебя съест! Раз ты меня не жалеешь, то и я тебя жалеть не буду!

Только открыл рот мальчик, как девица крепко зажала его рукой.

– Мне помощь её очень нужна, как ты не поймёшь! – жарко разговорила Варвара. – Нет мне дороги домой, там ждёт лютая смерть!

Передумал Алёша кричать и вздохнул. Убрала ладонь девица ото рта детского и продолжила:

– Нет у меня выхода... Жизнь моя на волоске висит...

– Варенька, милая, да как же нет дороги! Муж тебя холит-лелеет, чуть не на руках носит!

Снова печально вздохнула девушка и оторвала от подола длинную тряпку.

– Свадьба какая у тебя была, всей деревней плясали! Помнишь меня? Я тоже там был!

Не успел Алёша продолжить рассказ, как Варвара с силой затолкала ему тряпку в рот. Ошалел от неожиданности мальчик, оцепенел на миг от обиды, да не сдержался – заёрзал, запищал, закряхтел, попытался от кляпа избавиться. Да девушка тоже не промах оказалась – сняла ленту длинную с волос и обернула для надёжности вокруг головы его мокрой... Понял Алёша – не видать ему матушки родной, не почувствовать рук её нежных, не сходить с батькой на уток, не погонять больше кур...

Варвара отжала траву из отвара, закопала её под костяной забор и вернулась с плошкой к мальчишке.

– Слышал, что сказала Баба-яга? Она душистое любит жаркое... – смущённо, печально молвила девица и опустила плошку в котёл. – Сам ты пить не будешь, знаю, а тряпки вытащу – сразу закричишь. И тогда не сносить мне головы... Да и тебе. Она всё равно тебя не отпустит. Так к чему нам с тобой вдвоём помирать, когда ты можешь один?

Расширились глаза Алёши, потекли крупные слёзы, заворочался он у печки обречённо да слабо. Подорвала вольный дух послушная девка, лишила последней надежды...

– Посему буду пропитывать тряпку отваром, ты его глотай, иначе захлебнёшься.

Замотал медленно мальчик головой, но грязная плошка с зеленоватым ядом уже приближалась к нему.

4. Глава 4. Маруся

Заметалась Василиса вокруг ямы, заплакала, схватилась за светлую головушку – никак не может вытащить отца. Уж она и платье травой измазала, и руки в земле чёрной испачкала, и тащила его, и ругала, и умоляла, но всё тщетно. Тогда девушка села подле ямы, прижала колени к груди и застыла. Что делать? Бросить отца и побежать за помощью? А если дикие звери его разорвут? Али она не найдёт дорогу обратно к нему? Но и без дела оставаться негоже...

– Батюшка, очнись... – в очередной раз тихо позвала Василиса, но мужчина не то что не ответил, даже не пошевелился.

Опустилась на уснувшие деревья ночь тёмная. Бесшумно пролетел филин, запищала в когтистых лапах обезумевшая мышь, и снова всё стихло. Сидит девица и видит – зашелестела за ямой спутанная трава, скрежещет под ней страшное нечто... Схватила Василиса ветвь, что лежала рядом, да и вскочила на ноги. Сердце бешено под рёбрами стучит, страх по жилам разгоняет, а до слуха всё отчётливее доносится не то спутанный шёпот, не то уговоры нечистого...