Ксандор двигался как зомби, которого отходили батогами. Голова кружилась и слабо болела изнутри, прямо сам мозг болел, болело и избитое тело. Воспоминания о том, что он и его товарищи претерпели в Морагоде, превратились в смутные образы похмелья. Но, не смотря на собственное состояние и упирательство Эландры, испытывающей такие же муки, воин настоял на посещении столовой – от голода сводило кишки, а на шарики походного рациона тошно было смотреть. Дворец Тигилона пострадал чудовищно, однако двери столовой приветливо отворились перед генералом, в лицо ударил теплый аромат горячих блюд, скромных, зато по-домашнему вкусных. В данный момент он возвращался к столику с подносом в руках, Грин в напряженной позе скрючился у стены. Видно было, манидо не одобряет задержку, но сам не имеет ни малейшего представления, что можно сделать. Эландра поникла над столом, растирая лоб, Нимар тоже пришел с остальными, с циничной ухмылочкой он рассматривал дырищу на полстены и часть потолка, пробитую случайным (а то и намеренным) снарядом берсеркеров.
Ксандор тяжело упал на стул, тихо застонав, когда синяк на спине натолкнулся на покрытую пластиком спинку. Размашисто занеся ложку, он нацелился в самую середину горки картофельного пюре с вареной стручковой фасолью и тут на глаза ему попался чей-то скорченный палец с длинным потрескавшимся ногтем. Палец выглядел так, будто его отрезали у мертвеца, пролежавшего в могиле месяц, в действительности же принадлежал существу из другого мира.
– Чудно, у меня в тарелке палец! – громко, но без особого удивления воскликнул воин. Больше в голосе звучало разочарование. – У меня в тарелке палец, а я даже не знаю, из какой он вселенной!
– Ничего, объешь вокруг, – севшим голосом сказал Эландра и слабо улыбнулась.
– Хорошо, что хотя бы у тебя хватает самообладания смотреть на это с юмором.
– Не только у нее, – поправил Нимар.
– А тебя забавляет бедствие Альянса, не правда ли? – Ксандор недобро покосился на сверхвоина. – Если Хаос доберется до тебя, мы плакать не будем, обещаю.
Грин в задумчивости поводил носом, затем все же произнес с непривычно важным и серьезным видом:
– Пожалуй, Нимар Темный еще может внести свою лепту в победу над проклятием Морагода.
– В этом самом Морагоде он показал себя не лучше нас, – в Ксандоре уже не было запала спорить с обычной горячностью, говорил он тихо и спокойно. – А хаос ближе его душе, ближе, чем любому из нас.
– При правильном подходе можно повернуть оружие врага против него самого. Ну что, герой, готов действовать по моему плану? – дух обратился к Нимару.
– Сперва посвяти, – улыбка убралась с лица Нимара, брови накинули тень на глаза. – Я здесь по одной причине…
– Знаем, знаем, – оборвал манидо. – Ксандор сорвал один мой замысел, в том винить его я не стану. Смертные – есть смертные. А я тут подумал о другом. Молес!
– Заканчивай, – уверенно отрезал сверхвоин. – Дух, ты всю дорогу занимаешься тем, что рискуешь нашими жизнями. Молес – это уже перебор даже для меня.
Грин заворчал, показал Нимару какой-то жест междумирцев, наверняка имеющий неприличное значение, и вернулся на место. Все пригорюнились, кроме Грина подавать идеи было некому, а тот придумывал прожекты, один опаснее другого. Ксандор, мытарясь с голода, последовал совету своей девушки: сдерживая рвотные позывы, он отодвигал от общей кучи пюре те его части, которые находились дальше от инопланетного пальца, а две подкопченные сардельки вообще не соприкасались с ним.
