Вечные предметы - страница 24
Нерон
ли Муций Сцевола
ведь что-то его вдохновляло
в прошлом году на улице Барборы Радвилайте
я встретила учителя
и хотела спросить
что он думает после стольких лет о Дзержинском
но прямой и прыгучий как прежде
он пролетел словно теплый ветер
не заметив моих приготовлений
я осталась стоять и думать
о роли случая в судьбе
и не успела даже крикнуть вдогонку
что ставя двойки он был тысячу раз прав
и в моей жизни все решает
только дисциплина
и сильный кувырок вперед с разбега
По эту сторону
По эту сторону взгляда
я одна
остальные запутались
в средствах навигации
под легкими веками
бьются в тине сомнений
долго дрейфую по бесконечным полям
плывущим кучевыми островами
в раструб заката
посылаю без устали SOS
а также звуки
для проверки слуха
с той стороны ответов не бывает
там большая забота о сне и хлебе насущном
вытеснила остатки здравого смысла
недосуг расшифровывать знаки
Сад
Грация в этом саду это кошка
подсолнух пытливость в чистом виде
счастлива коза
роза сложна
лепестками заносит дорогу
ее белый дым
и вступаю как в небо полночь
как старый визирь в свой золоченый Багдад
в сад
где голоса наиболее способных
вечно поют нежное «ми»
вхожу чтобы только сказать им
доброе утро
или добрый вечер
в зависимости от времени души
чтобы сложить дары покоя
и увидеть силуэты согласия
разве этого мало
Алкоголики
Надломленный взгляд
слепой что ли
ухо красивое
тугое
вряд ли слышит
кто смотрит в их лица
спешит скорей отвернуться
быстро пройти мимо
не запомнить
как отчаяние водит их руками
в ночные часы
созревают их урожаи
исчезает пора долгих буден
наливают полные стаканы
заливают черные пожары
«У обреченных внутри тишина ожидания…»
У обреченных внутри тишина ожидания
слова для них ничего не решают
одни ладони еще могут задержать
скользящую нить
завязать слепой узелок
самозабвенно строят нежные пальцы
храмы в пустынях больших больничных палат
уставших от зноя
все знают
время истекает
и слова зайдут за горизонты
и любые строения
исчезнут в мягких песках
Сон
Отдаленное гиблое место
болото
Вьетнам или Лаос
монотонность широкой реки
пустота берега
глаза в ожидании вечера
пустота глаз
безветренно тихо
и я на берегу ем рис
созерцаю спокойные воды
не желая замечать водовороты
но прямо перед носом
переменчивость воды
она стоит в глазах
каждый миг другая
это можно проверить рукой
под ногой хлюпает вздох
такова пресыщенность берега жизнью
ею переполнено пространство
оно молча кричит молчит крича
Вьетнам после войны
или Лаос накануне
Офицерское
Воспевайте мужество и доблесть
важные как гуси офицеры
с уверенностью родом
из лаборатории министерства обороны
повторяют непонятные слова
офицеры по четкой команде
кричат га-га-га
радостно становятся под флаги
и смотрят только вперед
там впереди их ожидает слава
громкие слова и блеск наград
трубит трубач
и ноги просятся в бой
вперед
за бритой шеей командира
офицеры любители каши
готовы жизнь положить
смотря по обстановке
либо
верные полученной шифровке
сдаться без боя
Ночью
Воры выйдут из укрытий
когда совсем стемнеет
когда попрячутся звезды
а честные стражи порядка
лягут спать
звякнет заслонка луны
скроет лица
электросети выключат
все остальное
спящие послушно вступят
во вторую фазу сна
согласованность у всех
порядок
одна компания
Цок
Цок
процокает конь
несведующий в тонкостях жизни
острый каблучок
все повторит
цокая громко в толпе
остальные же мягко ступают
на толстых спасительных подошвах
для них не цокнет курок
уча впредь не цокать
Птицелов
Качается тень птицелова
в веселых и непроходимых лесах
Похожие книги
В предлагаемом читателю издании представлены поэзия и проза Тамары Яблонской (1947–2017), автора четырех прижизненных книг, члена Союза писателей Литвы. Тамара Яблонская была философом не только по своей базовой профессии, но и по мироощущению, недаром основное направление ее поэзии можно назвать философской лирикой. Автора волнуют вечные проблемы бытия и сознания, осмысленные и через конкретные бытовые реалии, и через экзистенциальные размышлени
Главным предметом внимания авторов монографии «Музыка и мода XX века: от субкультуры к массовости» являются закономерности специфики развития музыки и молодежной моды в контексте основных тенденций искусства и культуры XX века. Феномен массового искусства XX века во многом в своем развитии опирался на локальные художественные тенденции субкультурных молодежных движений на протяжении всего столетия. Именно субкультурный костюм и музыка на протяжен
Монография посвящена одному из самых притягательных, однако трудных в описании феноменов – смыслу. Впервые раскрываются особенности его развития в антропогенезе, осмысляется значение в картине мира мировых религий, описывается связь с видами мышления, изучается роль в жизненном пути человека. Обсуждаются психологические характеристики, способствующие выявлению смысла: спонтанность, сердечность, непредубежденность, безоценочность, умение любить. В
Работа представляет комплексный анализ антропологических и этических учений с древнейших времен до современности в их взаимозависимости и взаимовлиянии.Адресуется студентам и аспирантам гуманитарных вузов, а также широкому кругу читателей.
Книга Климовицкого Михаила Аркадиевича, кандидата технических наук, старшего научного сотрудника, посвящена актуальным вопросам современной аквариумистики, систематизации накопленного опыта и знаний о выращивании аквариумных растений, о новых видах и методах. Книга может быть полезна, как опытным аквариумистам, так и начинающим.
Уникальный писательский дуэт снова удивляет своего читателя. Новый сборник продолжает «Лизаветину загадку» и вновь уносит нас в тайны человеческих судеб, вот только в «Фединой любви» красной нитью проходит тема женской измены.Бывают измены, о которых горько сожалеешь. А бывают измены, которые встряхивают, ставят на ноги и заставляют по-новому ценить то, что имеешь. В новых новеллах нас ждут неожиданные финалы, уже ставшие фирменным почерком Волси
«Происхождение моей семьи восходит к четырнадцатому веку и начинается с некоего Пецоло деи Гоцци. Генеалогическое древо, надлежащим образом затянутое паутиной, покрытое пылью, изъеденное червями, без рамы, но и без противоречий, подтверждает эти сведения. Не будучи испанцем, я никогда не обращался ни к какому генеалогисту за получением более раннего происхождения. Где-то есть исторические памятники, из которых точно можно понять, что моя семья пр