Стефаниус впервые назвал меня по имени, причём так, как звал Демид, и выглядел колючий на самом деле испуганно.
― Ну, дела... – пробормотала я. – Что же, тварь из Зачарованного леса вышла? Или, может, круг где открылся? А в деревне-то никого из защитников не было! Я на озере, Демид за мной пошёл, белобрысый ускакал куда-то... А вдруг погиб кто?
Схватив посох, дала ежу яблоко, велела отдыхать и понеслась к храмовникам.
9. Глава 9
О новом храмовнике и пауках...
В домике храмовника раздавались возбуждённые мужские голоса. Братья по ордену ожесточённо спорили. Стоило мне постучать и войти, как бычара скривил недовольную рожу.
― Легка на помине! Что, соскучилась уже? – в ледяном голосе не было и капли раскаяния или стыда.
― О, кому голос вернули? А я даже не успела послушать музыкальное блеяние, – ответила и прошла в комнатку.
Люська налился краской до корней волос, засопел, как Стефаниус, и ломонулся из дома.
― А ну, стой, любимец Верховного, дело и тебя касается. По твоей милости беда едва не стряслась.
― Ты смеешь меня обвинять? – заорал он.
― Демид, – я повернулась к дядьке, – он не глухой часом? Орёт и орёт всё время...
― Тебе урок не впрок, а? – снова заорал бычара, на его ладони засиял золотистый пульсар.
― Рот закрой и уймись! – рявкнул дядька на гордеца. – Ещё раз увижу или узнаю, что ты на Радомилу нападаешь, напишу донесение Верховному! Я сказал уже, много воли ты себе взял, парень. Не только ведьма на храмовника руку поднять не может, но и он ей без причины не имеет права зло чинить. И причина существуешь только одна – злонамеренные действия! Ты же так хорошо устав ордена знаешь, что же, такие важные моменты пропустил? Проспал на уроках, а? Девушка спасти тебя пыталась, а ты на неё чары нагнал, угрожал. Да мне этого уже хватит для донесения! Хочешь? Или ты, правда, думаешь, что нам всё можно? В уставе прямо-то не написано, но меня вот учили, что если тёмное существо, нечисть любая, миролюбиво себя ведёт, то и не уничтожать без нужды. Ты на шишигу зачем пошёл? Если в тебе, служителе Творца, света не будет, а только спесь одна и жестокость, то как ты людей на путь истинный наставлять станешь?
― А ещё, как я знаю, либо храмовник, либо ведьма должны быть в деревне постоянно! И лишь по очень веской причине могут уйти вместе. Так? – я сурово глянула на Гусю. – Молчишь? Потому что знаешь – так оно! Меня ты запер на озере, Демида вынудил на выручку пойти. А сам куда попёрся? Гордыню свою прокатить с ветерком? Ты без причины оставил пост! И кто знает, что могло случиться!
Бычара из красного стал багровым, засопел ещё громче и рявкнул:
― Ничего не случилось!
― Уверен? Я вот нет! К моему дому какой-то монстрозный паук приходил, в окна заглядывал! Как ёж мой говорит, огромное было чудище, и лапы толщиной с посох! А ещё эта тварь едва фамильяра не прикончила! Малыш заледенел весь, испугался так, что я чуть ли не трупик нашла. И энергию ежа было никак не восполнить! В мой дом чудовище не пробралось, а по деревне? Всё ли спокойно? Ты, как вернулся, хоть проверил всё?
― Ты тоже вернулась! Проверила? Или Демид? – окрысился красавчик, но меня так просто-то не заткнуть!
― А ты от меня этого ждал? – рассмеялась ему в лицо. – Тебе же помощь не нужна, всё сам! Так где твоё хвалёное «сам»? На болезного собрата киваешь? Он после такого пробега до озера должен был деревню проверять? Или ты, кабан здоровенный, должен был пойти и убедиться, работу свою сделать? Вот и второй косяк против устава! И кто теперь у нас правильный, почти святой?
