— Вы ещё не догадались?
— Вы совершаете большую ошибку.
— Уже испугалась, — произнесла ровным тоном.
Управляющая скептически хмыкнула и спешно покинула комнату. За ней комнату покинули все служанки с портнихой. Я же.... посмотрела на оборотницу. Латифа стояла в сторонке и всё это время наблюдала за перепалкой, но не мешала и успокоить меня не пыталась.
— Что? — её молчание настораживало. — Скажешь, надо было послушаться? Стать паинькой?
— Так было бы проще сбежать. Покладистость вызывает доверие.
— Здесь повсюду его магия. Дворец под серьёзной защитой, — я решила высказать свою точку зрения на происходящее. — Мой магический резерв почти пуст и нужно время. Я не смогу ничего сделать. Вообще ничего. А показать свою покладистость, значит, приблизить мерзавца-герцога к мысли, что я готова стать инкубатором для его отпрысков. Согласиться с его придурью, значит, убедить, что испугалась. Или, наоборот, вызвать ещё больше подозрений. Только утром я врезала ему по колену, а вечером побежала на ужин? В этом жутком платье с бантами и рюшами?
— Вот поэтому я и не вмешивалась, — миролюбиво заключила Латифа. — Тебе виднее, что ты делаешь. Это твой выбор. Я в любом случае буду тебя поддерживать и помогать. И ещё.
Оборотница наклонилась, чтобы прошептать мне на ухо:
— Сама разведаю, что здесь и как. Кто будет смотреть за прислугой? — и громче добавила: — Так что будет делать моя госпожа?
— Сидеть на диете, по-видимому. Сомневаюсь, что после всего меня накормят.
Но испытывать голод мне не дали. Не прошло и получаса после диалога с Сатти, как дверь в комнату выбили пинком. В спальню зашёл Исган. Злющий, как чёрт, и хромой, герцог остановился по центру, гневно посмотрел на Латифу.
— Оставь нас! — рявкнул оборотнице, и девушка, плавной походкой, медленно вышла из спальни.
Я даже залюбовалась грацией дикой кошки, подумала, что не помешает у неё взять пару уроков. Очень уж сексуально всё выглядело. Хотя... Взглянув в ледяные глаза, передумала. Перед ним что ли тут дефилировать? В неглиже?
И вот как раз на этих мыслях завернулась в простынь плотнее. Сделала инстинктивно, не думая, и сразу же пожалела. Напряжённость усилилась, повисла в воздухе, сопоставимая с голодом или нескрываемой жаждой, ощущаемой от мага на расстоянии. Исган зловеще прищурился, буравя меня взглядом, и тяжело задышал, позволяя растечься яду в собственных жилах.
— Мне доложили, ты решила остаться в спальне, — процедил он. — Почему? Ты пренебрегла приглашением!
— И что такого?
— Я задал тебе вопрос. Отвечай!
— Ты забрал моё платье, бельё, мои украшения. По какому праву?
— Ты даже дышать здесь будешь с моего разрешения, если я захочу, — ответил Исган с усмешкой. — Я же сказал тебе. Будь покладистой девочкой. И тогда...
— Да-да, — перебила герцога, зная, что его это окончательно взбесит. — Помню. Моя жизнь будет сносной. Как у домашней собачки. Или у племенной коровы?
Желваки Исгана задвигались, он с силой стиснул челюсти, пытаясь сохранить хотя бы видимость спокойствия. Просто стоял и смотрел на меня, и что-то задумывал. Явно недоброе, судя по синеющим от гнева глазам. У меня сначала даже холодок по спине побежал, но навряд ли герцог будет портить «ценное имущество» из-за простой перепалки.
— Ты сейчас встанешь, оденешься и спустишься со мной. Слышишь меня, Эминель? — недовольно отчеканил Исган. — Ты будешь хорошей девочкой и не станешь напрашиваться на наказание.
