Представила,
как меня тихо выводят из палаты, проводят какими-то абстрактными коридорами в
темноте, и я задеваю ногой стол и феерически с грохотом падаю под звон жестяных
мисок и бьющихся пробирок. Нервно рассмеялась и тут же опять посерьёзнела. Ну и
трусиха я! Вот уж не думала, что я настолько ссыкуха!
Попыталась
успокоиться, и мысли сами собой переключились. Всё же, что за сны мне снятся?
Сколько я тут лежала, предоставленная сама себе, и так и не вспомнила ничего!
В
эту ночь мне опять снились неведомые друзья. Почему друзья? Откуда мне знать,
что друзья, а не бред горячечный от стряпни столовских «имбецилов»? Не знала,
но чувствовала, что так и есть. И вновь, будто сквозь сон, почти до утра я
видела такие родные и такие пугающие чёрные глубокие глаза, дыханием
беспроглядного космоса гипнотизирующие меня. Будто наблюдали за мной,
проверяли, здесь ли я ещё? Не сдохла ли?
Когда
наступило время вечернего обхода, я уже извелась до такой степени, что боялась,
что придётся бежать в туалет тошнить. Нет, у меня, конечно, была утка, всё же
медицинское учреждение, только вот какой уважающий себя самостоятельно ходящий
пациент будет гадить в утку? Ну я точно нет!
Дверь
открылась, заглянул врач, посмотрел на мою кислую мину, задал дежурный вопрос и,
получив дежурный ответ, ушёл восвояси. Теперь осталось совсем немного!
Дождаться отбоя и тогда… Может, таки выпить одну таблеточку от нервов из моей
сегодняшней коллекции? Успокоиться хоть как-то. Не-е-е, конечно нет! Сама себе
пошутила, сама себе посмеялась.
Ещё
час я сидела как на иголках, поминутно доставая и пряча телефон. Мой обычный
был выключен, смысла в нём всё равно нет. Интернет тут не работал, во всяком случае,
у меня, а звонить могли только родители. Могли, но не звонили, и хорошо.
Тишина.
Я уже
решила отправить смс Саше, чтобы спросить, в силе ли на сегодня всё, как он сам
позвонил. Я молча взяла трубку, чтобы за стенкой не услышали.
—
Дашенька, слышишь меня? — раздался голос Саши на том конце.
—
Мгм, — тихо угукнула я.
—
Хорошо, слушай. Мы сейчас тут рядом, на машинке стоим. «Хёндай Солярис»
вишнёвая, номер залепили, но там фуксией написано: «Freedom!». Как только
выйдешь из ворот, поворачивай направо и беги вдоль дорожки, мы тебя ждём.
Стартуем, как только ты сядешь, ладушки?
—
Мгм! — вновь тихо, но очень радостно ответила я.
Не
успела опустить телефон, как дверь в палату открылась. У меня сердце ухнуло
вниз, но потом вновь радостно подпрыгнуло чуть ли не к горлу: в двери
протиснулся Антон, уже без халата и в дорожной одежде, и принёс с собой
какой-то куль.
—
Давай, собирайся быстро, у нас минут пять есть максимум! — тихо проговорил он,
доставая из матерчатого мешка, видимо, чтобы не шуршать пакетами, тёплую зимнюю
куртку.
—
Все вещи брать? — спросила я, натягивая подарок. Так-то я была уже давно готова,
даже кеды надела и прямо в них под одеялом лежала.
—
Ты не собралась?! — возмущённо прошипел Антон.
—
Собралась! Просто пижама и прочее, я ж не знала, надо всё брать или нет?
—
Бросай свою пижаму! Берёшь только то, что тебе Саша дал! Остальное оставляй!
Я
кивнула и встала посреди комнаты, потому что уже была собрана.
—
Готова?
—
Ага, — кивнула в ответ.
—
Давай, тихонько. Капюшон надень и за мной иди.
Я настолько
сильно не волновалась со времён первого экзамена! Ноги были просто ватными, но
адреналин зашкаливал так, что я резвенько побежала вслед за Антоном к двери. Он
очень тихо её открыл, огляделся, и мы пошли по коридору к лестнице. Я изо всех
сил старалась не шуметь, но теперь казалось, что я даже дышу как медведь!
