До
обеда всё было как обычно. Утренний обход, завтрак, на который я не пошла, тупо
уставившись в одну точку и демонстрируя полное нежелание двигаться куда-то.
Хотя есть хотелось очень и с каждым часом всё сильнее! Если бы не книжка,
которая до этого валялась на подоконнике так и не раскрытая, я бы померла от
скуки и нетерпения!
В
обед ко мне в палату заглянул молодой паренёк, блеснул тонкой оправой очков и
вышел. Где-то я его уже видела тут. Ходил по коридорам: то ли интерн, то ли
просто молодой сотрудник. На вид ровесник, симпатичный парень в очках, с пикантной
ирландской бородкой и тёмно-русой шевелюрой. Через пару минут он заглянул ещё
раз. Удостоверившись, что я не сплю, зашёл и тихо притворил за собой дверь.
—
Ну, привет! — с улыбкой сказал он.
—
Привет, — я с интересом подтянулась на кровати.
Он
присел на край, предварительно спросив разрешения. На груди висел бэйджик:
«Антон Борщёв, хирург». Антон помолчал немного, скрестил руки и вздохнув
сказал:
—
Ну, рассказывай, как ты дошла до жизни такой?
Я растерялась
и переспросила его:
—
А? В смысле?
—
Да ты не переживай, — успокоил парень, — меня товарищ попросил про тебя узнать,
говорят — тебя сюда за каким-то надом сослали? Предки?
—
Ага, — грустно кивнула я.
—
Ну да, ну да… Костик
так и сказал. Друг мой, тусуется со всякими художниками. Попросил за
тобой приглядеть.
—
Это от Саши? — с надеждой осторожно спросила я.
—
Вроде, — неуверенно кивнул он, — имени не помню, ну этот, метросексуал, мы шапочно
знакомы, вчера в коридоре встретились вживую первый раз, — и Антон
переключился: — Я тебе тут поесть принёс, а то, смотрю — ты не ешь в столовой.
Ты не бойся, тут чисто, а то я знаю, чё у вас тут повара учудить могут.
—
Что, правда могут? — удивилась я. До конца не верила, что это не паранойя.
— А то! —
охотно согласился гость. — Я видел, как они на спор пургену в борщ сыпали! Имбецилы.
А про тебя вообще распоряжение есть. Слышал, что ты таблетки не принимаешь?
— Я
думала — никто не знает, — с нотками паники проговорила я.
— Да
я от ваших знаю! А так молодец, не спалилась ни разу!
Я
незаметно перевела дух, а Антон усмехнулся, но тут же посерьёзнел:
— Если бы друзья
не попросили, так бы и не узнал, что ты тут вот так. Знаешь, что они тебе там
написали? «Депрессивный невроз и склонность к суициду»! Не сказали бы, что ты
заказная, я и не узнал бы! У тебя, кстати, на завтра первый сеанс «терапии»
назначен, — Антон многозначительно дёрнул бровями и передвинул пальцем сползшие
очки к переносице. — Ты ешь, я что, зря принёс?
И он
подтолкнул мне пакетик. В нём оказались столовские пирожки с вишней и творогом.
Я впилась зубами, понимая, что сейчас у меня особо нет выбора — доверять или
нет. Жрать-то хочется!
— Это наши, из
буфета, — на всякий случай прибавил парень, сочувственно глядя на меня. —
Персонал сейчас в другом месте обедает.
—
Спашипо, — проговорила я с набитым ртом.
—
На, на, — засмеялся он, протягивая бутылку с компотом или ещё какой-то питьевой
жижей.
Я благодарно кивнула
и запузырила пару глотков, чуть не захлебнувшись.
— Ну вот,
вижу, что у тебя всё в порядке, раз аппетит такой отменный! — довольно заключил
Антон. — В общем, слушай: я сегодня разберусь с охраной, договорюсь там по
своим каналам, а ты на вечер готовься. После отбоя чтоб была одета и собрана.
Мне товарищ обещал похимичить с видеонаблюдением, чтобы по камерам тебя не
увидели. Я тебе куртку соображу и поесть перед выходом, если получится. В
столовую не ходи сегодня, я передам, что у тебя диета профилактическая, и от
тебя отстанут. Это тебе повезло на самом деле — я как раз хотел
увольняться, мне в частной клинике место предложили. Тут по связям устроился на
первое место, но делать тут нефиг, да и не моё это, тут расти некуда.
