– Может, отравили? – нерешительно предположил Никандр.
– Тоже об этом думала. Но яды обычно оставляют следы: покрасневшие глаза, пена изо рта, изменение цвета кожи, внутренних органов…
– И? – нетерпеливо спросил Никандр.
– Ничего… я ничего не нашла. До той ночи, когда вы застали меня в неудобной позе, – весело уточнила Ламия, и Никандр с невеселой улыбкой поморщился, вспоминая как трусливо сбежал из подземелий. – На третий день после смерти на его легких появился еле заметный синеватый узор. Я раньше такого никогда не видела, и мне неизвестен ни один яд, который может так проявляться. Но, возможно, это последствие проявления проклятья.
Дарана вывела их отряд на лесную поляну и спешилась первой. За ней последовали и остальные. На этот раз Никандр оказался проворнее и, пока Ламия продолжала свой рассказ, останавливалась и оглядывалась, успел спрыгнуть на землю и подскочить к ее коню, чтобы взять его под уздцы.
– И вы решили, что необходим еще один труп для проверки теории? – понимающе завершил он ее рассказ, протягивая руку и предлагая помощь при спуске.
Ламия растерянно посмотрела на неожиданно появившегося перед ней короля, перевела такой же непонимающий взгляд на его ладонь и нахмурилась, будто он не предлагал ей помощь, а оскорблял этим жестом.
– Да. Думала, старик для этого подойдет, но, учитывая ваше поведение, – кивнула она на его ладонь, – у вас больше шансов оказаться на моем столе.
Она вложила в его ладонь руку и, опираясь на нее, спрыгнула с коня. В полете Никандр поймал ее за талию и мягко опустил на землю, ожидая, что она оттолкнет его тут же, но этого не произошло. Она спокойно приняла его объятья, будто ее каждый день обнимали незнакомые мужчины, а затем, повернула голову в его сторону и обожгла все тем же завораживающим зеленым взглядом.
– Уверяю, я на ваш стол не стремлюсь. Моя цель – ваши покои и ваша постель…
На этот раз Никандр был собой доволен – успел и помочь ей спешиться, и обнял, и голос от ее пронзительного взгляда не потерял, и даже смог неплохо ответить на ее вызывающее замечание про его вскрытие.
– Посмотрим, – усмехнулась довольно Ламия, не разозлившись и не оскорбившись его ответом. Наоборот, ей, кажется, понравилась его дерзость.
21. 20. Охота
Охота проходила лениво. Лошадей оставили на поляне. Большинство женщин вооружилось, Никандр отобрал у одной из них лук и кинжал, пока Ламия не видела. И врассыпную они двинулись вглубь леса.
Охотилась свита королевы и сама Ламия. Внимание стражи было сосредоточено на охране госпожи. Они следовали за ней на расстоянии и старались не мешать. Никандр же не отставал от Ламии ни на шаг и, кажется, мешал своими разговорами.
– Так, значит, на зайцев закон о браконьерстве не распространяется? – шепотом поинтересовался он, стоя позади королевы, практически вплотную к ее спине и наблюдая за тем, как она не спеша целится.
Ощутив его тепло рядом и почувствовав дыхание на шее, Ламия раздраженно дернула плечом. Ее добыча навострила уши и приготовилась скрыться из вида, но королева успела отпустить тетиву. Одна из стражниц подбежала и подобрала тушку. Ламия же возмущенно обернулась к Никандру.
– Нет, не распространяется, – ворчливо ответила она. – Вам заняться нечем?
– Зайцы и белки – немного не мой уровень, – со смешком ответил король, которому действительно было скучно.
Ламия охотилась на мелких зверьков, птиц, демонстрировала и остроту зрения, и отличную реакцию, и ловкость в обращении с луком, но Никандр скучал на такой унылой охоте. Ему бы больше понравилось выслеживать крупного зверя.
