Повисает пауза. Лика скрещивает ноги так же, как и сидящая напротив хозяйка.
– В сентябре мы хотим отдать Еву в школу, – говорит Карина, – естественно, в особую школу. Мы хотим, чтобы эти несколько месяцев ты с ней поработала.
Лика задумчиво кивает, но все эти движения головы не означают согласия.
– Мы хотим, – продолжает Карина, – чтобы на это время ты переехала в наш дом. Ведь у тебя уже был подобный опыт?
– Да, – отвечает Лика.
Ей не хочется никуда переезжать. В прошлый раз она прожила в доме у Баницких почти полтора месяца, потому что вся семья уехала за город на лето. Карина с дочкой, похоже, живут здесь постоянно, и Лика была готова тратить на дорогу туда и обратно два часа, лишь бы привычная жизнь оставалась неизменной.
– Я знаю, что дочке Баницких вам удалось помочь именно потому, что в последнее время вы были рядом с ней постоянно, даже если и не занимались её адаптацией, то просто присутствовали поблизости.
Лика опять медленно кивает. Звуки леса и прохлада в доме расслабляли, хотелось вытянуть ноги и закрыть глаза. Может быть, так Карина и добивается своего, когда полностью расслабленный оппонент не в силах сказать «нет», опутанный липким умиротворением.
Карина встаёт и говорит:
– Пойдёмте, я покажу вам свою девочку.
Карина встаёт и делает приглашающий жест рукой. Они выходят в коридор, стены которого увешаны картинами и фотографиями, проходят мимо лестницы, ведущей в мезонин. За лестницей комната с неплотно закрытой дверью. Карина подходит и медленно тянет за ручку. За дверью большая светлая комната, на стенах обои с крупным узором, которые, на взгляд Лики, странно смотрятся в комнате маленькой девочки. Карина прикладывает к губам указательный палец жестом заговорщика, как будто они пришли сюда чтобы сотворить какую-то каверзу.
На полу, в ярком пятне света спиной к ним сидит маленькая светловолосая девочка в синем платье. Она сосредоточенно рисует в большом альбоме и что-то тихонько напевает. От того, что кончик её языка слегка высунут от усердия, кажется, что она дразнит собственный рисунок. Карандаш шуршит по шершавой бумаге. Другие карандаши рассыпаны по полу, многие укатились к стене. В остальном в комнате образцовый порядок, кровать аккуратно заправлена, корзина с игрушками задвинута в дальний угол, а на стуле за письменным столом сидит большой плюшевый медведь.
– Почему ты рисуешь на полу? – строго спрашивает Карина.
– Я рисую в альбоме, а не на полу, – отвечает девочка, не оборачиваясь.
– Встань, пожалуйста, – говорит Карина, – я хочу тебя кое с кем познакомить.
Девочка встаёт, но не поворачивается. Альбом падает на пол, и Лика видит, что лист, на котором рисовала Ева, почти полностью закрашен жёлтым.
– Здравствуйте, – говорит девочка.
– Привет, – отвечает Лика.
Это просто серьёзная маленькая девочка, немного похожая на свою мать. Платье немного помялось за время сидения, и Ева аккуратно поправляет складки. Длинные волосы придерживает широкий обруч.
– Это ты моя новая няня? – спрашивает девочка.
– Не торопись, – говорит Карина, – она пришла просто поздороваться.
– Ты умеешь рисовать слонов? – спрашивает девочка.
У неё круглое лицо, большие глаза и заметный синяк на лбу. Лика замечает сбитые колени и поцарапанные руки. Кажется, Ева не любит спокойно сидеть на одном месте.
– Слоны у меня хорошо получаются, – отвечает Лика, – а что ты сейчас рисуешь?
