– Вы правда оставите нас тут умирать? – донёсся до них злой голос некроманта. Дарка вздрогнула, но не обернулась.
Мяун испытал истинное чувство удовольствия. Наконец-то ясная, которая знала себе цену. Вот чего так не хватало их миру.
Некоторое время они шли по коридорам в тишине. Артефаткор мысленно смаковал выражения лиц некромантов, когда те поняли, что их не удастся вылечить. И этот твёрдый, уверенный голос Дарки: «Я, Дарка Эвата, отказываю вам в лечении».
Поглощённый мыслями, он не заметил, как Дарка замедлила шаги, пока не натолкнулся на неё. Она по-прежнему крепко держала его шарф в руках.
– А если я ошиблась? Может, нужно было сначала их вылечить, а потом наложить запрет? – прошептала Дарка, её голос дрожал от сомнений.
Мяун удивлённо посмотрел на неё. Уверенный образ Дарки, который он хранил в голове, начал тускнеть.
– Кто-то ранил одного из них так сильно, – продолжила она, подняв на него глаза. – Кто мог это сделать?
– Кто? – прошептал он, скрывая нарастающее напряжение.
Дарка пожала плечами, явно не представляя, кто мог быть способен на такое.
Только тогда до Мяуна дошли слова Морта: «Ясная не будет навещать тебя в тюрьме». Она даже не подозревала, что он был способен кого-то ранить.
– Он выживет, – наконец произнёс Мяун, стараясь говорить спокойно. Он умолчал, что жизнь некроманта теперь будет далека от нормальной. – Это займёт время, но его раны заживут.
– Дарка, – он остановился, чтобы посмотреть ей в глаза, – не ты их ранила. Не тебе их и спасать.
Она молча кивнула, опустив лицо вниз. Лишать их всех возможности на лечение и их семьи было крайним решением, но когда другие ясные её не поддержали… Дарка не могла поступить по-другому. Род Эвата должны уважать.
– Они пытались убить Мокшу, – добавил он, шагнув ближе.
Дарка медленно кивнула снова, будто переваривая его слова. Затем подхватила его под руку и направилась бодрее по коридору.
Мяун, напротив, шёл, погружённый в мысли. Если бы он действительно перешёл черту и убил одного из них, если бы верхний суд его оправдал… Оправдала бы его Дарка?
Рин с самого начала знала, что запрошенная ею практика ничем хорошим не закончится. Она была уверена: преподаватель ментальной магии не пошёл бы ей навстречу, если бы не придумал для неё место, откуда она бежит сломя голову.
Тем не менее, она сделала это. В субботнее утро, точно в срок, она появилась у входа в Департамент защиты ясных.
Предъявив пропуск, подписанный лично Мортом, она быстро пересекла просторный вестибюль. Холодные мраморные полы глухо отзывались эхом её шагов, и никакой суеты вокруг. Поднявшись по широкой лестнице с отполированными перилами, она оказалась на нужном этаже.
Остановилась перед неприметной дверью, Рин глубоко вдохнула и постучала. Ответа не последовало.
Она приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Кабинет оказался довольно просторным, с высокими потолками и большим массивным столом у стены. Стеллажи вдоль стен были забиты папками и книгами, из-за чего помещение казалось немного тесным. Окно в дальнем углу кабинета было грязным, его мутное стекло пропускало едва достаточно света, чтобы как следует осветить всё пространство.
За столом сидела женщина в потрёпанной форме. В её руке была кружка кофе, взгляд устремлён куда-то в сторону.
– Доброе утро, – поздоровалась Рин. – Я по вызову к профессору Морту…
– Профессору? – женщина скривилась и невольно передёрнула плечами, словно само это слово оставляло неприятный осадок. Её выражение говорило: такие люди, как Морт, не должны были преподавать.
