Они пересекли площадь и свернули на другую узкую улицу, когда Генри ответил:
– Нет! Всё это было ночью! А утром мальчиков и девочек не оказывалось в кроватях, но при этом окно было закрыто. Возможно, они уходили через чёрный ход… Их бросались искать, но в Чёрном лесу находили лишь страшные кости и обрывки их одежды. Так пропал мой лучший друг, Роланд, месяц назад. Его нашли мёртвым… Точнее, его останки. Но! Он никогда в жизни не думал о побеге! – Хиггинс вскинул руку и помахал указательным пальцем. – Да и вообще, несмотря на то, что за ребятами толком никто не следил, они не сбегали… Зачем, да и куда? А за последние полгода просто шквал какой-то! Ты понимаешь, они пропадают уже полгода? – он с отчаянием пронзительно заглянул в глаза Киллиана.
Ситуацию ухудшало то, что из зацепок были только рассказы жителей и наличие останков и трупов, а ещё ленивый инквизитор, любящий покомандовать вдобавок. Твою ж мать! Грёбаных полгода в городе убивают детей, а местная мэрия, инквизиция и полиция даже не пошевелились вызвать хоть каких-то детективов страны в этот жалкий городок! Вместо этого они посчитали лучшим вариантом пригласить зелёного семинариста, не сведущего ничего в уголовном деле. Что-то тут нечисто… О’Коннел тут же достал из кармана блокнот, который всегда носил с собой, карандаш и начал на ходу быстро записывать все слова Хиггинса.
– Как ты думаешь, что могло побудить ребёнка добровольно сбежать, если он никогда о таком не задумывался? Возможно, его кто-то на улице уговорил сладкими россказнями о лучшей жизни, как Питер Пэн в той народной сказке, – рассуждал Киллиан вслух.
– Не знаю, я в такое бы не поверил. Но Роланд младше меня на три года, и он был мечтателем! Так что, может быть, ему что-то внушили, – пожал плечами Генри.
– Следовательно, они были знакомы. Ночью он сбежал через чёрный ход, там его схватили, в мешок засунули и унесли в лес. Иначе как вообще человек мог пробраться в закрытую спальню? Ну не по щелчку же пальца! – справедливо заметил О’Коннел и иронично фыркнул. – В другой случае, ребёнок бы проснулся и закричал, даже если они были бы знакомы. Эффект неожиданности. И его, как минимум, услышали бы воспитатели!
– Выглядит, на удивление, логично, – задумчиво почесал подбородок Хиггинс. – Но если это ведьма, то она вполне могла и по щелчку в комнату попасть, рот заткнуть и утащить.
– Но пока это лишь версии… Я даже с родственниками погибших не общался. А что-нибудь насчёт других детей можешь сказать?
– Нет, про них ничего не знаю, – с сожалением вздохнул Генри.
– А странных, подозрительных людей, ошивающихся ночью у домов, где живут дети, или у твоего приюта, ты не видел?
– Лично не видел, но другие люди мне говорили, что замечали новую пожилую женщину в городе. Единственное, что знаю, она всегда ходит в чёрном плаще. – Киллиан внимательно записывал все показания. Уже который человек говорит одно и то же!
– Тогда нужно будет пройтись по всем семьям: расспросить их обо всём и улики собрать – вдруг что-то осталось. У других жителей узнать, может, они что-нибудь слышали или видели ночью, – разъяснил О’Коннел. Ох, боже, да здесь только допрос людей не на одну неделю! – А сделай одолжение, расспроси всех в своём приюте, насколько сможешь.
– Ты уверен, что осилишь? Их пятнадцать человек! – как гром среди ясного неба, внезапно сообщил Генри, а Киллиан прокашлялся от удивления.
