На плечи Икиты Тоёды уже спустилась ночь, но подробностей – кроме свидетельств механика Тамуры – он так и не узнал. Он провёл в участке всю ночь, боясь пропустить момент признания, то и дело выходя к прессе на крыльцо. Когда над крышей третьего кобана Хамамацу посветлело, он посмотрел на часы: без пяти шесть.
«Долго, – подумал он, – может быть, тот механик что-то ещё расскажет. Или Тамуру расспросить? Смена как раз у них». Открыв окна служебной машины, чтобы прогнать сон, он поехал к директору Сакамото.
– Господин Тоёда, мы вас уже ждём, – Акира Сакамото почти безмятежно улыбнулся. – Проходите в мой кабинет, Маруяма уже несёт графики, как вы и просили.
Заметив на лице Икити Тоёды улыбку, директор смутился:
– Что вы? Что-то произошло?
– Господин директор, Ёсио Шибату убила его вдова.
Сакамото поднял на Тоёду брови.
– И сына их она убила. Это уже точно.
Теперь Сакамото нахмурился. В его глазах заискрило недоверие.
– Вы знали, господин директор? – внутри Икити ликовал: что, если директор всё-таки замешан? Значит, интуиция не подвела!
– Рику Шибата погиб над Окинавой, – прошептал Сакамото.
– Кто такой Рику? Брат? Дед?
– Сын. Рику Шибата – это сын.
Икити Тоёда смотрел на директора, не моргая. Внутри, в своих мыслях, он собирал пагоду из кусочков, один из которых никак не вставал на место.
– Рику работал у меня… Здесь, на заводе. Пока ему не стукнуло шестнадцать. Мы всё понимали, ведь он сын токко. Мы были счастливы, что Рику продолжит дело отца.
– И долго он…
– В первом же бою.
Пагода, которую Тоёда так тщательно пытался собрать, рассыпалась. Внутри загудело.
– Знаете ли вы, господин Тоёда, сколько «Рэй-сэнов» на самом деле имеют броню? Сколько алюминия есть у нашего императора? «Митсубиси», «Накадзима», «Хитачи», «Омура». Слишком много переменных, чтобы у каждого истребителя в итоге оказалось по тридцать сантиметров на фюзеляже. Не говоря уже о топливном баке.
– Значит, вы подделали отчёты? Господин директор, я передам это в дзайбацу.
На лице Икити Тоёды выступила радость, с которой выживший в бою получает повышение сразу на две… нет, на три ступени.
– Нет, что вы, – Сакамото горько рассмеялся, – вера в нашего императора… в наших детей не позволит мне забыть о броне. Спросите у тех, кто нанял вас, какой дипломатией мне обходится этот алюминий.
Акира Сакамото закрыл глаза руками, погрузив свой кабинет в тишину, и затем, достаточно протерев глаза, продолжил:
– Там, в бою, мы могли только надеяться, что Рику сядет в наш истребитель. Понимаете, что произошло, господин Тоёда?
Тоёда не понимал. Если сын Ёсио Шибаты погиб в бою, кого он тогда нашёл в его доме? Чего на самом деле хочет дзайбацу?
В дверь коротко постучали, и в кабинет зашёл лохматый парень, усыпанный веснушками.
– Он получил какой-то другой «Рэй-сэн», – закончил Сакамото и, взяв парня за плечи, представил Икити. – А это Маруяма. Тоши. Задавайте ему любые вопросы по поводу документов, про детали, броню и сборку. И про Рику можете, если он захочет, конечно.
Сакамото вышел, оставив в голове Икити звенящую тишину. «Она не убивала мужа… не убивала… это не она…» – повторялось в его голове.
– Вот сборочные смены за полгода, – Маруяма протянул тощую стопку листов, расчерченных и мелко заполненных с каждой стороны.
Икити Тоёда полистал их. Имена расплывались, цифры скакали по страницам, вызывая на лбу холодный пот.
– Рику Шибата, – сказал он. – Где?
