– Как! Ты! Достала! – заорал Ваня.
Звук не исчезал, не менялся. Обессиленный он сел на диван и закрыл лицо руками. Пусть воет. Пусть, пусть. Ко всему можно привыкнуть. Просто надо чуть собраться с мыслями. И так же резко, как и начался, звук прекратился. Словно его и не было. Иван распахнул ладони и ужаснулся еще больше, чем от собачьего лая. Квартира оказалась разгромлена. Будто вломились агрессивные воры и искали дорогие украшения.
Золотые слоники с полок, пёстрые платья со светодиодными лентами, тюбики разного объема с небольшого столика, сломанные сухие цветы – всё валялось пестрыми кучами на полу. Разорванные коробки, мятая одежда, осколки дорогих ваз, в телевизоре торчит ножка стула, треснувшие плафоны от люстры – масштаб урона был огромным. Воняло духами, эфирными маслами. Всё внутри содрогнулось и Ваня вдруг почувствовал себя сильно нашкодившим ребенком. «Да ну нафиг, – ужаснулся он, – это не я сделал, я не мог такого натворить». В ушах всё ещё стоял собачий вой, но далёкий, будто эхо. Перепонки вибрировали, а мозг, кажется, нервно содрогался. Наскоро одевшись, Иван выскочил из квартиры, трясущимися руками закрыл дверь и спустился на улицу. Запах разлитых благовоний вышел вместе с ним. «Да я же за это всё не расплачусь…, – паниковал он, – ох и мозги вынесет, блин… Блин! Блин-блин-блин!».
Лицо консьержа сегодня было особенно неприятным, мерзким. Сплюснутая голова, редкие усики и козлиная бородка нашептывали «Я знаю всё, что происходит в квартирах жильцов». Этот гнусный вахтёр точно видел беспорядок, который Ваня натворил у тётки, так добродушно принявшей пожить любимого племянника. «На работу?» – спросил себя Иван и понял, что не захватил ни сумку, ни смартфон. Ладно бы планшет с документацией по проекту, но без телефона даже на метро не сможешь поехать. «Говорила Юля перепрыгнуть на часы или кольцо платежное приобрести! – разозлился сам на себя Ваня, – был бы как все, а то словно мамонт с этим смартфоном!».
Серая металлическая дверь подъезда насмехалась. Иван фыркнул, но всё же приложил указательный палец и с прошел мимо консьержа. Уверенно, твердо. Будто в его планы входило выйти на улицу и сразу же вернуться. В лифте он осунулся и скривился. Слепить порядок из такой разрухи. Невозможно! Тётя Нина будет в ярости!
Электронный ключ прилип к черному квадратику. Замок пикнул и открылся. Будто вор, Иван тихонько приоткрыл дверь. Поискал глазами через узкую щель свою сумку. Схватить и бежать в Останкино. Туда опаздывать нельзя, а с тётей Ниной как-то уладит. «Как-то» – подумал он и вспомнил статуэтку индийского божества на полу с отломанной головой. «Это просто вещи, – ободрил себя он, – во всем виновата собака и сама тётя Нина, она её притащила и ничего не сказала!». Но где животное?
Сумка висела на дальнем крючке и в квартиру пришлось зайти. Чёрт. Телефона нет. Он обутым прошел на кухню. «Не смотри в зал, не смотри» – закрылся рукой, схватил смартфон и рванул в коридор. Сколько времени? Ага. На работу успевает. Иван помялся и всё же решил оценить масштаб происшествия. Но… в дверь постучали. Постучали! В дверь!
Ваня напрягся и будто оловянный солдатик, развернулся и нервно посмеялся. На экране с камеры высветилось лицо. Знакомого и уже раздражающего человека – Андрея Анатольевича Лимова! Зло ощерившийся Иван яростно распахнул дверь и тут же одёрнул себя. Разве виноват же пожилой мужчина в его кошмарах? Нет. Это игра психики, подсознания, а уж точно не провинность старика с больным сердцам.
