– Вы позволите вас осмотреть? – спросил Юстас.
– Да, – Тод кивнул.
– Вам нужно будет раздеться по пояс и прилечь на диван. Очень удачно, что в вашем кабинете он есть.
Министр послушался. Завершив осмотр, Эскот задал вопрос:
– А сейчас болит что-нибудь?
– Да. Грудь и живот.
– Позвольте усомниться.
– Что?
– В данный момент у вас… – Юстас сделал паузу и легко коснулся лба Тода, – у вас головная боль. Дольно сильная.
– Вы считаете, что я вам солгал?
– Вы мне не доверяете, вот и всё. Но с головной болью я могу помочь, если пожелаете.
– Пожелаю.
– Присядьте, – и Юстас обхватил ладонями голову своего пациента и начал читать старую молитву амаргов:
– Белый шалфей, эхинацея, косички из сладкой травы и свет юкили, сила твоя, мудрость твоя через мои руки да придёт.
Он далеко не всегда говорил что-нибудь, когда снимал боль, но решил, что человека, интересующегося мифологией, это должно впечатлить.
– Поразительно, – сказал Тод. – Мне больше не больно.
– Это временный эффект.
– Что нужно сделать, чтобы он стал стабильным?
– Понять причину. Дайте мне пару дней на то, чтобы я подобрал вам нужное лечение.
– День. Дня вам хватит.
– Завтра у меня показ. Я ведь манекенщик.
– Хорошо. Послезавтра утром.
– Не хотите прийти посмотреть?
– Нет. Я вас больше не задерживаю.
– Хорошего вечера, – улыбнулся Юстас и покинул кабинет министра. Вернувшись домой, он первым делом позвонил Эфе и проговорил:
– Мне нужна информация из всех медицинских карт Тода, которые он только заводил. Особенно меня интересуют анализы и прочие обследования.
– А что, сам уже мух не ловишь? Или ты не такой гениальный знахарь, как о тебе говорят?
– Я ловлю и мух, и змей. Я прекрасно знаю, что у Тода. Мне нужно, чтобы мой диагноз не совпал ни с одним из тех, которые ему уже поставили. И я не хочу брать у него анализы, я должен быть ещё гениальнее, чем я есть.
– Как быстро?
– Завтра.
– Всё будет, – и Эфа положил трубку.
На следующий день Эриш с удивлением обнаружил брата дома, хотя полагал, что тот будет вовсю готовиться к показу. Юстас сидел на диване в гостиной и внимательно читал какие-то бумаги, очень похожие на медицинские документы.
– Надеюсь, это не твоё, – Эриш взял одну из бумаг.
– Это вообще-то врачебная тайна! – Юстас выхватил результаты анализов обратно.
– Это ведь Тода?
– Да, его.
– И что там такого таинственного, что мне нельзя знать?
– Ты всё равно в этом ничего не понимаешь, братец лис.
– Допустим, я не все слова там понял, но в целом…
– Я завтра утром должен поставить ему достоверный диагноз. А он очень подозрительный.
– Тод? Если бы он не был подозрительным, тебя бы не отправили с ним работать.
– Братец лис, и ты меня ещё туканом зовёшь. Так, – Юстас взглянул на часы, – мне надо бежать в «Ирбис». А это всё…
Он собрал все бумаги и отправился с ними на кухню. Когда туда пришёл Эриш, он увидел, что брат сжигает их в раковине.
– Это что за костёр? – поинтересовался он. – Вроде мы не на празднике в Тиере.
– Я запомнил всё, что нужно, а Тод ни в коем случае не должен узнать, что в моих руках были его анализы.
– Звучит отвратительно.
– Я знахарь, меня трудно таким смутить, – и Юстас включил воду.
Понимая, что Тлалок будет недоволен, он решил обязательно выдать старому слуге премию и поехал в «Ирбис», где ему предстояло познакомиться с главной изюминкой показа – огромным жёлтым питоном по кличке Одуванчик. Юстас живо представлял себе реакцию Эриша на его эффектное появление с этой милой рептилией, но с другой стороны, это было весело.
