– Всё понятно, – уверенно произнёс Коля. – Эта картинка в твоём мозгу связана с отдыхом, тишиной и покоем, который был редкостью для тебя, а потому памятным.
– А ты откуда знаешь, что редким?
– Это не я знаю, а твой ангел-хранитель. Он и прислал старое видение. Ты увидел, твои клетки вспомнили детство и стали отдохнувшими. Так маленькие помощники избавляют организм от всего чего хочешь.
– Клетки?
– Ну да.
– Они такое могут? – недоверчиво спросил я.
Коля покивал головой, как бы указывая на свои ноги.
– Они и не такое могут, – со значением проговорил он.
– Ты про руки и ноги?
– Я только падаван, – напомнил Коля, протягивая миску.
Попробовав творожную массу на соль и сахар, поинтересовался:
– Сколько у тебя внуков?
– Четверо, – ответил Николай. – Вот ради них и учусь готовить.
Увидел, как у брата Коли навернулись слёзы. Он отошёл. Больше вопросов ему не задавал.
В конце сентября на кухню зашёл брат Антон. Про таких как мой молодой друг говорят: «Душа-человек». От парня исходила доброта, которая согревала. Душевность поступков Антона убеждала в существовании безусловной любви. А его постоянное желание помогать, стало в общине притчей во языцех. Над парнем добродушно подсмеивались, но Антона это не беспокоило, и он всегда находил объект для заботы.
Свет, исходящий от парня, не погасила даже семейная трагедия. О ней молодой друг рассказал под большим секретом.
Отец юноши работал редактором в небольшом издательстве. Самозабвенно любил читать и привил сыну любовь к книгам. Антон рано начал сочинять стихи, рассказы и успел написать небольшую повесть. В семнадцать лет юноша мог бы иметь напечатанную книгу; в издательстве готовили небольшой тираж, но отец погиб.
Через год мать познакомили с Иваном, который был ненамного старше Антона. Тот оказался профессиональным обольстителем и жил за счёт женщин. Причём, молодого бездельника содержали три «мамочки» одновременно. Опытный альфонс назвал Антона ботаником и пообещал наставить на путь истинный. Сказал, что молодость и красота – это товар, который необходимо умело продать. Вначале Антон думал, что Иван шутит, но быстро убедился в обратном; любовник матери познакомил юношу с директрисой магазина. Антон рассказал матери о сердечном друге и чем тот занимается. Она ответила, что обо всём догадывается. Но так как путные мужчины её возраста заняты, то выбрала молодого и красивого.
– Приятней торт сообща, чем экскременты в одиночку, – подвела черту под разговор интеллигентная пятидесятилетняя женщина.
Антон люто возненавидел Ивана и тот избавился от незаконного пасынка: подсадил на тяжелые наркотики. Мать была увлечена молодым любовником, а потому про сына забыла. Когда врачи поставили крест на Антоне, озабоченная вдовица отвезла сына в общину.
Теперь, в конце сентября, мой молодой друг выглядел жизнерадостным.
– Скоро праздник Мирослава Селиверстова, – сообщил он.
– И что?
– Соберётся много последователей, а ещё будут посиделки.
– Много – это сколько? – спросил, подумав о возможном праздничном застолье.
– В прошлом году собралось около двухсот человек. В этом – будет больше. Только в нашей общине уже восемьдесят братьев.
– А в прошлом году сколько было? – спросил я.
– Двадцать или тридцать. Точно не помню. К тому же, могут приехать гости из Центра. Так что человек четыреста наберётся.
Подумав о количестве глупцов, почитающих Селивёрстова за святого, усмехнулся. Брат Антон причину улыбки понял и сказал:
