Нужно мыслить логично и тогда я сумею его найти и все объяснить, вместе мы сможем решить эту задачу и найти выход из этой нелепой ситуации. Хотя как найти его в таком огромном здании? Он может быть где угодно, к тому же если взять в расчет его крылья, то он наверняка умеет летать. – Я его точно не найду! – сдалась я и мешком села на диван, уронив голову в руки. Сильно сжав кулаками волосы у самых корней, до боли, я немного пришла в себя.
– Отлично! – заявила я сама себе, поднявшись на ноги и снова заходив по комнате, – раз Джона, я все равно найти не смогу, по крайней мере, специально, значит нужно, чем-нибудь себя занять до его прихода.
– Хорошо, что можно сделать? Что, можно…, – переспросила я снова, перебирая вещи находящиеся здесь жадным взглядом заключенного.
Да…делать, в общем, и нечего, добавила я глядя на скучно стоящую мебель вдоль стен. Пару минут я смотрела по сторонам, пытаясь придумать себе занятие, но ничего не приходило в голову. В конечном счете, моя длинная головоломка привела меня к тому, что нужно просто пойти и обследовать здание.
Ну вот, занятие я себе придумала, но легче от этого не стало, теперь надо было решить, откуда начать исследования этого мира.
– Хорошо, – прошептала я, решив, что больше не стоит говорить вслух, вдруг, кто услышит и вместо дома, отправят к доктору Грегоровичу на постоянное пребывание. – Маму этим не обрадуешь, – снова сказала я вслух, направляясь в центр комнаты, к большому белому роялю, одиноко стоящему в самом центре зала.
– Начну прямо отсюда, – решила я, и провела ладонью по холодному инструменту, царственно стоящему рядом со мной. Присев на банкету, и открыв крышку, переливающуюся на свету, я замерла, не зная, что делать дальше. Играть я не умела, но зов этого инструмента был так велик, что руки невольно легли на клавиши, и слегка надавив на них, растревожили тишину, дисгармонией созданной мной.
– Как жаль, – прошептала я, – ты одно из прекраснейших творений любого из миров, а я кроме ужаса от моей игры, ничего не смогу тебе дать. Прости, – добавила я, с нежностью закрыв крышку, отвернулась от инструмента. Только сейчас, находясь в самом центре зала, около старинного рояля, я попыталась разглядеть его более детально. Оказалось, он был неправильной, восьмиугольной формы, вытянутый по длине. Правая стена, вытянулась больше левой, и слегка закруглилась. Из зала выходило три двери, две из них были открыты. Первая вела в коридор, где находилась спальня. Вторая, слегка приоткрытая, находилась с противоположной стороны. Чуть правее от нее, еще одна дверь, из красного дерева. Объемный рисунок, людей с крыльями вокруг книг, охватывал обе створки двери. Стены зала украшал белый камень с золотыми прожилками, переплетающимися в огромную лозу по всему периметру. На лозе располагались картины с изображёнными на них крылатыми людьми, от маленьких детей, до древних стариков. Обе вытянутые стены дополняли большие окна, как в спальне, и венчались легким тюлем на сборке. Под окнами и вдоль стен грустили диваны из золотого и красного шелка.
Комната была наполнена солнечным светом, посмотрев наверх, в поисках его источника и потолка, я обнаружила над головой просторный, высокий свод, выполненный из стекла, за которым виднелось бескрайнее зеленое небо, и огромная планета как раз мирно проплывающая в вышине. Яркое солнце, так же заглянуло сюда, с таким теплом освещая эту просторную комнату, и наполняя ее жизнью.
