А гусак Гаган всех в гости пригласил клюквенное кисленькое «эскимо – на ложечке» пробовать. Ведь оно – волшебное, по щучьему велению и по Гагана хотению приготовленное.
А раз щук ловили, значит и песенку они по дороге домой подходящую пели:
Зеленое создание в горшочке – на окне.
Из лейки поливание – всегда приятно мне.
Не рыба, не лягушка он, и не кузнечик – он,
Не жук он, не сверчок он, и даже – не тритон!
Он стрелку тянет к солнышку, в землицу – корешок!
Собой похож на перышко, мой комнатный цветок!
Как цветик называется? Ответик очень прост:
Веселое название – обычный «щучий хвост»!
Всю зиму в городке На Все Четыре Стороны вспоминали спортивную рыбалку. Ведь каждый видел, как у кота Мяушкина щука сорвалась, и у поросенка Чиха – тоже щука сорвалась.
– Бывают щуки размером с самолет, – рассказывал Мяушкин. – И даже – размером с подводную лодку. Мы таких щук с Чихом запросто на спортивной рыбалке ловили!
И кто коту не верил, того он к поросенку Чиху отправлял, который всегда рассказы Мяушкина подтверждал, ведь для щуколова главное – уметь фантазировать.
Может, вы скажете: никаких щук в этой истории не было?
А как же «эскимо – на ложечке»? Думаете, оно само собой из киселя клюквенного кисленького на морозе приготовилось?
Нет-нет, без волшебной щуки здесь не обошлось. Или вы сказку «По щучьему велению» не читали?
История о том, как зверята зимой «хрустика» ловили
Любил заяц Рваное Ухо свой огород. Грядок на огороде не счесть. И помидоры, и огурцы, и морковка, и свекла, и всякая зелень у зайца на грядках росла. И даже тыквы и арбузы у Рваного Уха на грядках зрели. Но больше всего любил заяц капустку.
Не за то любил, что она лохматыми кочанами на грядках зеленела. А за то, что капустка хрустеть умела, когда ее кушаешь. Да так она вкусно хрустела, что хотелось ею хрустеть и хрустеть, хрустеть и хрустеть.
Начнет Рваное Ухо листик капустки кушать, а он – «хрусть-хрусть!», «хрусть-хрусть!» Самое любимое дело было у Рваного Уха – капусткой похрустеть. На зиму заяц большие запасы капустки делал.
И вот однажды зимой снега нападало видимо-невидимо. Все вокруг – белым-бело, будто снежное небо на землю обрушилось и снегом все завалило. Сугробы намело – не пройти. Деревья – в снегу. Тропинки замело. Крыши домов – что снежные горы, только трубы торчат.
А тут, как раз нужно было к ежу Точкину Носу в гости идти. Точкин Нос банку с яблочным вареньем открыл и зайца на варенье пригласил.
И не бывает на свете зайцев, которые от такого приглашения отказались бы. Оделся Рваное Ухо потеплее, да из дома вышел.
А на улице мороз за нос щиплет. Вокруг сугробы – что пушистые горы, только кусты и деревья из них торчат. Стволы деревьев на морозе трещат. С елей снежная пыль сыплется. Тропинку замело, что и не видать.
И только заяц первые шаги по заснеженной тропинке сделал, слышит, за спиной кто-то следом идет и хрустит. Обернулся Рваное Ухо – никого. Только двинулся дальше, и снова за спиной – «хрусть-хрусть!», «хрусть-хрусть!». А чем можно так вкусно хрустеть? Конечно, – капусткой!
«Что это за „хрустик“ за мной увязался и капусткою хрустит?» – подумал заяц и дальше зашагал.
А за спиной – «хрусть-хрусть!», «хрусть-хрусть!».
«Ну, – думает заяц, – поймаю я этого «хрустика!»
Обернулся – снова никого.
– Эй! – крикнул заяц. – А ну, выходи! Слышу, как ты за моей спиной капусткою хрустишь!
Постоял, осмотрелся по сторонам. Никого.
