Вейкане - страница 4

Вейкане сделал очередной маленький глоток – теплом наполнилась каждая клеточка. Он был счастлив. Он частенько бывал счастлив дома, в родном городе, но его теперешнее счастье было другим, ни с чем предыдущим не сравнимым. Он ехал в повозке, укутанный в теплый плед, пил горячий вкусный кофе и наслаждался видами гор. На сердце было спокойно и радостно. Он не думал о предстоящем экзамене, о тех трудностях, которые могут его ожидать в совершенно незнакомой ему, новой университетской жизни. Маленький лесовичок просто ехал вперед и радовался каждой минуте пути. Он просто жил этим моментом. Вейкане представлял себя моряком на большом паруснике, который покачивался на волнах в такт повозке, уходящие вдаль темные горы были морской гладью, а идущий впереди Максимилиан превратился в гальюнную фигуру4.

Несмотря на все старания Вейкане не заснуть, дабы не пропустить ни одного мгновения своего путешествия, сопротивляться свежему, горному, насыщенному кислородом воздуху вкупе с согревающим нутро горячим кофе было невозможно. Вейкане задремал. Проснулся он только от громкого возгласа извозчика:

– Прибыли, господин студент!

– Я всего лишь абитуриент, – робко ответил лесовичок, открыв глаза. – Но всем сердцем мечтаю поступить.

– Мой юный друг, старик Теодорус еще никогда не ошибался. Не успеешь проговорить «оладушек»…

«Со сгущенным молоком», – мысленно подхватил маленький лесовичок.

– … как станешь самым умным из всей этой ученой братии, – кучер ткнул кнутовищем в сторону витиеватого забора.

Вейкане аккуратно сложил плед обратно под сиденье, взял багаж и сошел с повозки. Он еще долго благодарил извозчика за дорогу, а тот, в свою очередь, желал ему всяческих успехов в студенческих начинаниях. Вейкане не забыл погладить и Максимилиана, поблагодарив за мягкую и аккуратную поездку. Конь в ответ одобрительно фыркнул, прижавшись лбом к лапке лесовичка. В конце концов они распрощались, и Вейкане, держа чемоданчик, пошел к университетским воротам.

Ворота были заперты. Лесовичок поставил на траву чемоданчик и потер вспотевшие от волнения лапки. Он никогда еще не видел таких ворот. Высокие, кованые, они представлялись Вейкане невероятными и грандиозными. Предваряли их два каменных грифона-охранника. На самих воротах был изображен герб Университета – раскрытая книга, над которой навстречу друг другу летели голубь с масличной ветвью в клюве, как символ мира, и белая сова, как символ мудрости и знаний. Окантовывали герб дубовые ветви, сверху в виде арки красовалась надпись «Добро – великая сила».

Рядом с воротами Вейкане увидел торчащую из стены небольшую рукоятку, она была на шарнире, и её можно было крутить. Ручка была от динамо-машины, созданной лесовичками-физиками. Динамо вырабатывало и подавало ток на колокольчики, отчего в сторожке на территории университета звенел пронзительный звонок.

Сначала ответа не последовало, но затем, прерываясь и булькая, громкоговоритель прохрипел:

– Слушаю вас, пшшш свое имя и хрррр…

– Меня зовут Вейкане из Лесных Трав, я абитуриент, приехал на вступительный экзамен, – нерешительно ответил лесовичок.

– Одну, хрпшшш необходимо, шшш списки, – Вейкане с трудом мог разобрать слова.

– Пшшш в порядке, тррр встретят, трррум, – громкоговоритель выключился, и вновь наступила тишина.

Ждать Вейкане пришлось недолго. Створка ворот со скрипом открылась, и навстречу выпрыгнул то ли зверек, то ли лесовичок, то ли все вместе и сразу – в свете одинокого фонаря, тускло светившего возле университетского забора, разобрать было сложно. Большие острые ушки этого забавного создания торчали врастопырку, половину мордашки занимал нос, который больше напоминал спелую сливу, волосы на голове росли в самом хаотичном порядке: где-то закручивались в кудряшки, где-то торчали хохолком, а где-то и вовсе была залысина. Все это придавало новому знакомому еще более чудаковатый вид. Он был на полголовы выше Вейкане и относился к редкому типу неупитанных лесовичков, если, конечно, таковым являлся. Большие темно-зеленые глаза часто моргали и пристально смотрели на позднего гостя. При всем этом забавный товарищ искренне улыбался и располагал к самому дружелюбному общению.