Вихорево гнездо - страница 18



. Он просто хотел быть частью мира, в котором ему случилось родиться и до сих пор не случилось познать.

Людвиг отдернул руку и выудил из-за пазухи дневник. С легкой дрожью перелистнул желтоватые, слипающиеся страницы.

– Прости, друг, послужи ради света знаний в этой непроглядной тьме алчности и невежества, хорошо?

Тишина была ему ответом.

– Молчание – знак согласия.

Быстро и ладно набросал парень бубри, не забыв, где нужно подштриховать. Следом настал черед измерений: размах крыльев, обхват туловища, длина от кончика клюва до кончика хвоста и прочие замеры. К рисунку добавились пометки с цифрами. Составление классификации заставило МакНулли серьезно призадуматься. На деле он не был уверен, справедливо ли относить озерную птицу к фейри. Вправду ли та принадлежала обратному миру или попросту слыла замысловатой тварью здешних земель? Слишком мало данных, но приходилось работать с тем, что было – додумывая и придумывая.


царство – фейри (?)

класс – птицы

отряд – олушеобразные

семейство – бакланоподобные

род – бубри

вид – бубри схенская


Покончив с записями, Людвиг не спешил откланиваться, пусть вороны с сороками и укоризненно косились на потревожившего их пир человека, с нетерпением ожидая, когда тот уберется подальше. Он был обязан сделать кое-что еще напоследок.

Щедро исколовшись, МакНулли сплел погребальный венок из чертополоха и уж было собрался возложить его на тело, как чуть не напоролся на заряженную ловчую сеть. Просто диво, как парень не попал в нее раньше, покуда носился вокруг бубри с замерами! Быть может, удача и не покинула отважных странников, а лишь взяла выходной?

Осмотрев внимательно ловушку бесхитростную, скривил Людвиг рот и потянулся за скин ду43, дабы растяжку перерезать, как тут его осенило. Засиял взор МакНулли, точно его лихорадка жгла, а в голове уж замысел лихой роиться начал.


Глава 5. Паскудное племя

Когда-то в детстве она искренне верила, что есть такие спины, за которыми можно спрятаться от всего на свете. Задержать дыхание, закрыть глаза и не смотреть, как нескончаемой чередой мчится вокруг беспокойный, пугающий мир. Уткнуться в любимую ямку меж лопаток, греть об нее лоб, вдыхать родной запах и ни о чем не думать. Знать, что тебя никогда не дадут в обиду. Теперь осталась лишь одна спина – своя. И та давно не расправляла плеч от навалившегося груза.


Было время, когда за Охотником водилось имя. Водилась и семья с хозяйством: жена, сын, толика серебра на дне сундука, сосновый сруб, старый сад, клочок земли и несколько голов овец. Чин по чину. Жил Охотник скромно да припеваючи, в покое и радости, но одним днем постучала в дверь беда-злодейка. Хворь прошлась по землям. Косарем заправским косила она жизнь за жизнью. Занемог охотников сын. Качали седовласыми головами лекари. Разводили морщинистыми руками травницы. Нет у них управы от немочи той. Снадобье заморское слыхивали, есть. Да не по карману дырявому оно дюжинному Охотнику! Но коль достаточно отчаялся, то можно и судьбу испытать. Иди-ка ты к развалинам старого храма. Сыщи тварь людскому взору невиданную, скрытому народцу служивую, да загадывай желание. Чай, свезет и хворь отступит!

Накинул Охотник единственную твидовую куртку с заплатками на локтях, взял ружье старое, но верное, и отправился в путь-дорогу на поиски дичи чу́дной. Сыскал. Не исполнила та дичь его желаний. Зато исполнило снадобье заморское, купленное с продажи жемчужного рога твари сей чудесной. Пошел сын на поправку. Пошел и смекалистый Охотник за новой