Грозовые тучи настолько плотно заволокли небо, что, казалось, наступила ночь, хотя до нее оставалось еще чуть больше часа. Растекающееся по телу тепло навеяло дрему. Даже не заметив того, я закрыла глаза и тут же провалилась в темный, тревожный сон. Изматывающий и забирающий силы, вместо того, чтобы восстанавливать их. Я несколько раз пыталась проснуться, но веки казались словно пришитыми. Тело не слушалось. В какой-то момент из-под меня вылез долар, и я неуклюже свалилась на жесткий пол, отчаянно пытаясь прийти в себя. Говорить не получалось. Наверно, со стороны я походила на немого парализованного человека при смерти. Хотя, по сути, и была просто неподвижной оболочкой с заточенным внутри сознанием.
А потом во всей это недодреме я услышала громогласный рык Храпа – низкий и протяжный. Что-то было не так. В следующее мгновение мой слух резанул противный клекот. Пока далеко, но явно ненадолго. Магический огонек в камине резко погас – даже за закрытыми веками был виден наступивший мрак. Повеяло могильным холодом. В нос нещадно ударил тошнотворный запах гнили и мокрой земли.
Я совершенно беспомощно валялась на полу, надеясь, что это – сон, но отчетливо понимая, что все наяву. Треск и бульканье нарастали, лишая воли и вселяя липкий страх. Щеку обожгло чем-то холодным. Я попыталась дернуться, чтобы сбросить с себя не то слизь, не то слюну. И в этот момент откуда-то с порога послышался быстро приближающийся топот сапог и свист нескольких клинков, с чавкающим звуком врезающихся в плоть врага.
– Не бойся. Свои.
Меня схватили за ноги и поволокли на улицу. Звуки борьбы – напряженной и активной – звучали еще некоторое время, пока не стихли так же резко и неожиданно, как начались. Момент – и я смогла, наконец, разлепить глаза, сбрасывая с себя сонные путы. Из дома доносились только мужские голоса. Ни звуков возни, ни лязганья мечей. Дождь немилосердно набросился на мою подсохшую одежду, забираясь в волосы и змейками скатываясь по коже. Я утерла лицо, поднялась на ноги и неуверенным шагом двинулась в то место, где несколько минут назад едва не оборвалась моя жизнь.
– Жива! – вырвалось у одного, едва я перешагнула порог.
– Повезло, – мотнул головой второй. – Кто ж в одиночку ночью по трактам ездит?!
Слова пролетели мимо, потому что в свете новосотворенного мной огонька я с ужасом уставилась на тварь, зарубленную посреди зала. Безобразное членистое тело с кучей ног, крючковатыми клешнями (одна из которых валялась в стороне) и рогатой головой, перемазанной в районе бездонного рта зеленой слизью. Меня передернуло от омерзения.
– Что это такое?
– Пожиратель. Конкретно этот, – мужчина пнул тварь квадратным носком сапога, – пожиратель снов. В народе – сонник. Ждет, когда жертва уснет, а потом атакует, не позволяя проснуться.
– Вы сказали «конкретно этот»…?
– Есть еще пожиратели магии, пожиратели страха, пожиратели воли.
– И много таких в округе?
– Хватает. Но это еще не самое страшное.
– Спасибо, – растерянно пробормотала я и обхватила себя руками. – А где… – я завертела головой в поисках скакуна, – мой долар?
Двое мужчин равнодушно пожали плечами.
– Опять сбежал, гад! Храп!!
– Не нужно оставаться здесь. Едем с нами. Вниз по тракту есть трактир – там и переждем ночь.
– Не люблю трактиры.
– Дело, конечно, твое. Но за убитой тварью обязательно придут сородичи. И тогда нас может не оказаться рядом.
