Размышляя таким образом, я даже не заметила, что мы с Рэндольфом продолжаем не отрываясь смотреть друг другу в глаза. И взгляд рыцаря вдруг показался мне таким смелым, что я почувствовала смятение... почти панику.
Ах, если бы я сейчас выглядела более привлекательно (в красивой чистой одежде, умытая, причёсанная, без этих ужасных следов пыток на нежной белой коже), то и уверенности у меня было бы больше! Каждая женщина, независимо от её возраста и социального положения, осознавая свою физическую привлекательность в глазах мужчины, всегда находится в выигрышном положении и чувствует себя едва ли не королевой. Но в данный момент это был, увы, не мой случай...
К счастью, на выручку мне пришла Асми:
- Мадам, не угодно ли вам подняться в вашу комнату? – любезно спросила служанка, однако, от меня не укрылся её укоризненный взгляд, которым она одарила рыцаря. Стало быть, Асми тоже что-то уловила в том, как на меня смотрел Рэндольф? Что-то, что вызвало у неё негодование...
- Да, конечно! – поспешно ответила я. Пожалуй, даже слишком поспешно.
Встала из-за стола и, скользнув по лицу Рэндольфа смущённым взглядом, тихо сказала:
- Доброй ночи, сир Рэндольф.
- Доброй ночи, мадам Джанина, – ответил рыцарь учтиво, но на его губах играла едва заметная улыбка.
Асми, держа в руке огарок свечи, пригласила меня следовать за собой по винтовой лестнице, и я с радостью подчинилась ей. Мне хотелось поскорее укрыться от глаз Рэндольфа, пока он не раскусил меня.
Первой моей мыслью, когда я, в сопровождении Асми, вошла в свою комнату, было броситься на кровать, задрапированную балдахином, и забыться в глубоком сне, исцеляющем ум и тело. Но, увидев окно из разноцветной, похожей на кусочки мозаики, слюды, я тотчас направилась к нему. Мне никак не удавалось побороть внутренний жар, распалённый одним лишь взглядом Рэндольфа; остро ощущалась нехватка воздуха: мне было тяжело дышать от небывалого волнения и от царившего в покоях Джанины запаха жасминовой эссенции. Я распахнула обе створки настежь и... замерла, поражённая тем, что открылось моему взору.
Отсюда, с верхнего этажа, открывался головокружительный вид на долину, которая раскинулась с другой, не парадной, стороны замка. Значительную часть долины, простиравшейся до самого горизонта, занимали виноградники: издалека, с высоты, их ровные ряды напоминали собой бесконечный полосатый ковёр.
Бледный лунный свет, не разрывая пелены сумеречного неба, а лишь просвечивая сквозь неё, наполнял долину волшебным серебристым отблеском. Внимательно приглядевшись, можно было заметить, что половина виноградников находится в тени – словно в этом месте луна поскупилась на свет.
Напрягая зрение, я присмотрелась и ахнула: над частью виноградников, отделённых от соседнего участка низкой каменной стеной, нависал купол с чёрно-блестящей гладкой поверхностью. По ней, как по зеркальной глади, скользили лунные блики, похожие на тусклый свет далёких прожекторов. Но всего изумительнее было то, что это необъяснимое феноменальное зрелище одновременно пленяло, притягивало и внушало некий ужас.
Я была не в силах оторвать свой взгляд от фантастического купола и несколько минут просто молча смотрела на него, совершенно позабыв об Асми, которая всё ещё находилась в комнате вместе со мной.
И только услышав, как она меня окликнула, я обратила на неё внимание.
Асми медленно подошла к окну, встала рядом со мной и обвела рукой расстилавшуюся перед нами долину:
