А кроме того… Все равно кто-то был нужен…
Дмитрий Николаевич будто прочитал ее мысли.
– И ходить далеко не нужно… Соглашайся, Олечка, – Он обнял ее за талию и прижал к своему животу, – Заскочила ко мне на минутку. Раз-два – и всем хорошо.
Видя, что она засомневалась, Дмитрий Николаевич с довольной улыбкой стал снимать галстук.
– Вот это лишнее, – сказал он, дотрагиваясь до ее трусиков.
«Он, кажется, выживает из ума», – со страхом подумала Оля.
Шеф добавил:
– Я, видишь ли, обманывать не люблю. Честно тебе говорю: плачу сполна за все…
«А, черт с тобой, – подумала Оля, – Не так, так иначе… Все равно с кем-то придется… Не худший вариант. Тем более, с Олегом все уже в прошлом. Ну что, показать шефу, что такое есть я?»
Она расстегнула молнию на юбке, стянула колготки и бросила все на диван.
Дмитрий Николаевич подошел к двери, закрыл ее изнутри и сказал:
– Сегодня разрешаю тебе раздеться полностью, а в следующий раз одевайся поудобнее. Чтобы время не тратить.
Когда она, голая, подошла к нему, она увидела, что Дмитрий Николаевич, еще полураздетый, не готов ее любить.
«Ну ладно, сейчас ты у меня визжать будешь», – подумала Оля, наклоняясь…
Зазвонил телефон.
Как примерная ассистентка, Оля оторвалась от него и хотела взять трубку, но Дмитрий Николаевич сам ответил на звонок, а ей знаками приказал продолжать. Занимаясь своим делом, Оля слышала, как он отвечает по телефону – коротко и властно.
– Да. Нет. Перезвоню, как только станет известно.
Потом для Оли все превратилось в какой-то вихрь. Руки, губы, кожаный диван, ручка на полу, которую она видела краем глаза, его тяжелое дыхание, его попытки повернуть ее в нужном направлении, то ускоряющиеся, то медленные движения, конвульсивные толчки, паутинка на цветке, папки с бумагами…
Через четверть часа все было позади.
«Хорошо хоть никто не вошел, – спокойно подумала Оля, одеваясь.
«В конце концов, девяносто процентов секретарей живет со своими шефами, думала она, шагая по улице, – Даже анекдоты такие есть И ему невыгодно рассказывать об этом никому. Жена есть. Я тоже болтать не буду. Он мне не противен. Попадется что-то получше – уйду. А пока – нечего прыгать… Откуда я узнала про девяносто процентов?»
Пятьдесят долларов, которые шеф торопливо сунул ей при прощании «за то, что ты такая умница», приятно жгли сумочку.
«Одеваться, и правда, нужно теперь поудобнее, а то чуть юбку не порвала», – рассуждала Оля, думая, что купить на эти деньги. Сумку? Туфли? Платье? Или отложить до отпуска и тогда уже спустить все подчистую?
«Что он там говорил про Болгарию? Вот был бы класс – поехать с ним за границу! В конце концов… Нужно брать от жизни все, что она дает. Работая здесь, я всему научусь. А потом уже найду себе работу, где будут платить не за короткую юбку.
Настроение ее улучшилось, и, подходя к дому, Оля уже знала, как вести себя дальше.
А Олег?
А что, Олег?
Где ты, Олег?
– Я уже стар… А ты – такая красивая.
– Ты? Стар?
– Да, Оля… Двадцать лет между нами. Мне страшно быть рядом с тобой.
– Почему?
– Потому что ты – это волшебство. Ты опутываешь меня своим очарованием. Где ты была, когда мне было 25?
– Наверное, в детском саду…
Олег рассмеялся.
– Вот за что я тебя люблю!
Он медленно погладил ее по плечу, стараясь коснуться голого, незащищенного тканью, тела.
– А ты правда меня любишь? – спросила Оля.
Олег резко встал и подошел к окну.
Оля потянулась за ним. Как виноватый ребенок.
