– Ты серьезно?! – ее темноволосый сын демонстративно отстранился от положенной на его плечо руки и сделал шаг назад.
– Конечно!
– А ты хотя бы приблизительно представляешь себе, какого рода «воспоминания» толкутся у меня в голове?
– Насколько мне известно, дома ты был выдающимся полководцем, как и твой отец…
– «Выдающимся»?! Ха! – Фреггейл вскинул руки вверх, словно вознося молитву небесам. – Да я с самого детства, сколько себя помню, грезил сражениями и битвами! Я еще не умел говорить, а в моем мозгу уже роились построения войск и всевозможные тактические маневры! И позже, командуя собственной армией, я то и дело ловил себя на мысли, что, планируя очередное наступление, то и дело начинаю прикидывать, где и как разместить артиллерию, и по каким целям должна работать авиация! Вы хоть понимаете, что я при этом чувствовал?! Я ведь в самом деле полагал, что начинаю сходить с ума, если всерьез оперирую сущностями которых нет и, возможно, даже быть не может!
– Я понимаю, – негромко сказала Трасси, – и, думаю, каждый из нас испытывал нечто подобное. Уж я-то точно!
– Угу, – буркнул Вальхем, вспомнив свои собственные видения и идеи, за которые ему не раз доставалось от Торпа.
– Но вы-то теперь можете раскрыть свои таланты в полной мере! У вас имеются для этого все возможности, тогда как мой дар оказался никому не нужен! – Фреггейл уронил руки и поник. – Мне остается только рассматривать карты исторических сражений, разбирая ошибки и удачные находки полководцев прошлого и одновременно осознавая, что от моих навыков в этом мире нет никакого проку.
– Да уж, – хмыкнул Дьерк, – чего-чего, а всевозможных войн наш мир наелся с запасом. Еще одной он точно не переживет.
– О чем я и толкую! – Фреггейл молча вернулся к своей парте и обессилено плюхнулся на стул.
– Но… – Свиллейн предпринял попытку хоть как-то утешить брата, – зато на физкультуре ты запросто обставишь любого из нас!
– Ты хочешь сказать, что мой дар состоит в том, что во мне просто чуть больше мяса, чем в других? Феноменальное достижение, да… – Фреггейл пару раз моргнул и, шмыгнув носом, констатировал: – Дома было проще. Не знай я того, что знаю сейчас, я бы так остался создателем самой могущественной Империи в истории Человечества. А вы меня этого лишили, оставив от меня бессмысленное пустое место.
Немного помолчав, он вскинул голову и исподлобья посмотрел на Дьерка с Кроанной.
– Это вы, – он наставил на них указательный палец, – вы лишили меня возможности стать величайшим Императором всех времен! Превратили все мои прежние свершения, которыми я мог абсолютно заслуженно гордиться, в засохший плевок на мостовой! Зачем вы это сделали?! Чем я вам так не угодил?!
– Неужели ты не понимаешь, – его мать в отчаянии всплеснула руками, – что все, доступное вам дома, на Олрене – не более, чем детская возня в песочнице?! Что сейчас у всех вас несравненно больше возможностей сделать нечто поистине Великое?!
– И что же, например?
– В наших силах обеспечить людям безопасность, защитить их от тяжелых болезней, от голода, помочь в случае какого-либо стихийного бедствия…
– Так мы ровно тем у себя дома и занимались! – снова вскочив на ноги, Фреггейл указал рукой в сторону окна. – Мы прекратили многолетние междоусобные войны, истребили всех бандитов так, что даже Вендейская Плешь стала безопасной, мы сформировали запасы продовольствия на случай неурожая, что спасло множество жизней, наладили регулярное транспортное сообщение…
