Византийские грешники - страница 12

– Идёт, – Исидор зевнул, опуская в ушат тряпку. Потом он сел и заводил ею по полу.

– А швабра?

– В нашей, лень переться. Вот скажи, у нас тринадцать лбов, а мыть почему-то в основном мне…

– У тебя замечательно получается. Прикажут другому – сделает хуже. Даже отсюда вижу, как стараешься.

– Убедительно.

У Кесария же промелькнула мысль, что можно уволиться и попробовать наняться уборщиком в дворцовую библиотеку: протираешь полки и читаешь редкие книги. Правда, идея тут же показалась совершенно глупой.

– Кес, ты как влитой. Не хотел бы занять место квестора, большим начальником стать?

– Нет. Да и разве Амидский большой начальник? – выразил сомнение Кесарий. – Для нас – само собой. Но над ним префект, а выше – двор, советники. В истории бывали случаи, когда даже императоры выполняли волю других.

– Может и бывали. – Исидор почесал макушку запястьем.

Едва ли для прогулок есть лучший момент, чем день весенней погожей поры, солнечный, но не жаркий, наполненный благоуханием распустившейся зелени. Юстиниан планировал перед обедом прогуляться у воды в компании своей возлюбленной, но гонцы принесли во дворец вести, спутав все планы.

Теперь он сидел за полукруглым столом стоявшем прямо над разноцветной мозаикой в центре небольшого дворцового зала. Евнух армянских кровей Нарсес, до недавнего времени ведавший императорскими покоями в должности препозита священной опочивальни, что-то говорил ему вполголоса.

Если не считать комнатных слуг и Маркела, в зале находились ещё человек десять из свиты – новый препозит, квесторы, а также патриарх Епифаний с епископами. Они занимали место на треногах поодаль, будто зрители камерного спектакля, и пытались прочитать слова евнуха по губам.

В дверь с четырьмя резными выемками и выпуклой капителью постучали. Маркел распахнул её вместо привратника. Внутрь медленно ступил, помогая себе клюкой, василевс Юстин. Следом за ним вошёл квестор Прокл, низкий и горбатый мужчина лет шестидесяти.

Присутствующие приподнялись с мест и почтительно склонили головы.

– Обойдёмся без церемониала. – Юстин махнул свободной ладонью.

После сигнала императора, слуги тотчас поднесли прямо к нему треногу с мягкой спинкой прямо, дабы тот не утруждал себя в передвижениях. Император сел, а Квестор занял свободное место в первом ряду.

Нарсес посмотрел на Юстиниана. Получив одобрительный кивок, он стал говорить:

– Как вы все уже слышали, в Антиохии случился катаклизм: город полностью разрушен, губернатор и патриарх мертвы.

– Также тысячи людей, – добавил квестор Прокл.

– Уверен, выжившие страдают от неразберихи и мародёров, – взял слово Юстиниан. – Мы как можно скорее пошлём туда человека с отрядом и провизией.

– Согласен, – утвердительно изрёк Юстин.

На его красноватом лице зияли мешки. Дышал он часто, жадно глотая воздух носом. В потухших глазах читалась грусть: невольно вспомнилось, как во времена его детства загудела земля, отчий дом поразили трещины, и здание рассыпалось из-за всемогущего буйства стихии.

– Земле-трясе-ние, – промолвил василевс и затих.

Какое-то время собравшиеся просто сидели в тишине, не смея прерывать забытие.

– Дядя! – не выдержав, повысил голос племянник.

– А, задумался. Продолжайте.

– Так вот, наш посланник должен возглавить местную церковную и гражданскую власть, – отчеканил Юстиниан.

– В одних руках? – изумился Прокл.

– Не вижу никаких проблем, – ответил августейший племянник. – Но вот предложенные вами кандидатуры совершенно не подходят.