Визави. Повести и рассказы - страница 71

Кто-то принес шампанское, в гостиничном буфете нашелся сыр и конфеты, пустили по кругу первую бутылку, потом вторую, и вот, все повеселели, забыли про дефолт, и уселись в автобус. До урочища Тышты-Кат ехали с песнями. Яша все присматривался к Веронике, стараясь, чтобы это было не так заметно, впрочем, вся мужская часть группы положила на неё глаз. Вероника была похожа на Магду. Но она была как бы восточной копией, и лицо ее, явно монголоидное, говорило о том, что кто-то в её родне – алтаец. Красотка, – ткнул Яшу в бок заслуженный, – пока молодые, они все красотки! Я под Барнаулом служил, так вот, у нас… и заслуженный рассказал обычную полупохабную историйку, в которой он, понятное дело, был героем и прекрасным любовником.

В урочище гостиницы не было, стояли армейские палатки, и группа возмутилась, стала просить Темницкого вернуться, потому как в таких условиях жить просто невозможно. Пока пытались через пограничников связаться с Горно-Алтайском, в котором осталась администрация и народные артисты, спустилась ночь, пришлось греться у костра, пить странного вкуса чай с молоком и чем-то масляным, есть гречку с тушенкой и пить скверную местную водку. Размещались в палатках затемно, но тут уже всем опять стало весело, хотя веселье принимало характер истерический. Опять пели, путали палатки, пили, заснули только к утру, когда в урочище ленивой кошкой еще спал туман. Вероника, бодрая, ясноглазая, подвела к палаткам лошадь, но нашла лишь Яшу, который сидел на бревне и курил. Яша! – девушка обрадовалась ему, – ну? Давайте! Не понял, – Яша опасливо посмотрел на лошадь. Лошадь так близко он видел впервые. – А что надо делать? Давайте, Яша! Не бойтесь! Проедете круг, хотя бы! Она оседлана, она спокойная, она хорошая девочка! – Вероника погладила лошадь. Как ее зовут? Акча, – вот, Вероника провела по спине лошади, – видите? Она белесая тут, и ее отбраковали. Представляете? По масти! Ну, дураки же? Наверное. – Яша принюхался – от лошади пахло приятно, как будто чем-то знакомым. Пахло конским потом, кожей сбруи, травяной жвачкой, брезентом. Давайте? Вон, там у нас вроде лесенки, я вас поддержу! Пока они разговаривали, всклокоченные, невыспавшиеся члены съемочной группы вылезали из палаток, дрожа от холода. Яша, седлай коня! – заорал кто-то. Это лошадь! – сказал умный заслуженный. – Видите ли, лошадь существенно отличается от коня тем, что у нее… Яша? Ну, вы что? боитесь? – Вероника рассмеялась, и это решило Яшину судьбу. Он дошел до лесенки-ступеньки, поднялся на площадку, и, когда Вероника подвела под уздцы лошадь, вскарабкался на нее. Такого ужаса Яша не испытывал никогда. Он оказался на какой-то сумасшедшей высоте, люди стали маленькими, деревья – вровень, тут же стало нестерпимо больно в паху, и ноги сами судорожно обхватили лошадиные бока. Чок, – скомандовала Вероника, – Яша, стойте! Сейчас я вас поведу, а потом догоню на своем Кактусе! Она говорила, но Яша уже ее не слышал. Мир для него перестал существовать, и Яша думал о том, как он будет хреново выглядеть, когда рухнет с этого небоскреба.

Акча, привычная к чужому седоку, шла шагом, и Яша успокоился, и даже стал замечать, что движутся они лощиной, и вокруг все очень живописно, и даже течет какой-то ручей, кажущийся темным из-за каменистого дна. Воздух был такой сладостный, что все страхи рассеялись сами собой, и было так приятно ощущать себя каким-то героем из вестерна, что Яша даже выхватил невидимый кольт и стал целиться в далекую точку – в какого-то ястребка, парящего над дальним лугом. Вероника, как амазонка, на своем неоседланном Кактусе догнала его легко – когда Акча вышла на луг и вопросительно обернулась – куда дальше? Яша, – Вероника заставила Кактуса остановиться, – давайте уже, поддайте! Можете рысью, не боитесь? Ноги не болят? Голова не кружится? Сейчас, через луг перемахнем, там такое место красивое, речной перекат будет, можно посидеть, отдохнете! Идет?! Идет, – Яше уже все нравилось, и сам он нравился себе, и Акча ему нравилась, и Вероника… нет, пожалуй, не нравилась – он уже был немного влюблен. Да и как не влюбиться, если ты молод, если девушка хороша собой, если ты на Алтае, где все незнакомо и так удивительно? Яша осмелел окончательно и слегка сдавил бока Акче. Лошадь несказанно удивилась такой наглости, но, привыкшая к послушанию, потрусила. Сразу же отозвалась поясница, а желудок запрыгал вверх-вниз, но появилось какое-то странное, потаенное желание, и было оно такой силы, что Яша удивился. До переката Вероника доскакала быстрее, спешилась, подвела Кактуса к воде, но пить не дала, а стала прохаживать его по берегу. Вода ледяная, – крикнула она Яше, – не давай сразу пить!