Вкус армянского гостеприимства - страница 13
Помидоры моем, обдаем крутым кипятком, после этого легко, как перчатки, снимаем с них кожицу и нарезаем на крупные кубики. Фасоль моем и наискосок срезаем оба кончика, помня о необходимой бдительности в борьбе с волосками.
Болгарский перец моем, вытягиваем из него семенную коробочку за ножку, промываем внутреннюю полость от застрявших семян и нарезаем на 4 сегмента.
За всей этой работой вы не забыли, что подрумянившееся с одной стороны мясо надо вовремя перевернуть и подрумянить другую сторону? И мясу совсем не обязательно свариться, просто оно должно покрыться аппетитной золотистой корочкой.
Если остались лишние кусочки жира, равномерно разложите их по дну кастрюли. Туда же поместите мясо, вокруг него выложите картофелины и луковицы, в просветы между ними воткните сегменты болгарского перца и фасоль. Теперь присыпьте этот слой солью, перцем, зеленью, чесноком, выложите часть помидоров. Красиво? Повторите то же на втором слое, но теперь уже с баклажанами. Баклажаны – неженки, и «жизнь» на дне кастрюли обезобразит их.
Если на втором слое иссякли все ваши запасы овощных заготовок и специй, залейте содержимое стекшим соком помидоров, влейте 1 л горячей воды, поставьте вариться на высокий огонь. После закипания огонь снизьте до среднего уровня.
Когда через час варки по квартире начнут распространяться аппетитные запахи, минимизируйте температурный режим и дайте Чанаху потомиться еще полчасика-час. Вот теперь-то он готов, и вы можете осторожно разложить всё это великолепие на блюде с приподнятыми бортами, чтобы не стекал сок.
Чанах остывает очень быстро, а потому извлеките его из кастрюли только после того, как убедитесь, что стройные ряды гостей за столом готовы к восприятию вашего шедевра и среди них есть сообразительный тамада, который с ходу провозгласит тост за ваше удивительное мастерство.
Армянский язык
Хлеб по-армянски – hац, и армяне – ужасные хлебоеды. Вот почему слово «кушать» в народе обязательно звучит как «кушать хлеб», даже про младенца, вцепившегося в мамину грудь. Если же пришедший домой с друзьями армянский муж бросает: «(h)ац дырь», то есть «положи хлеб (на стол)», то это означает, что вскоре на столе появятся не только хлеб, но и сыр, зелень, всевозможные закуски и салаты. Даже голодовка переводится на армянский как «отказ от хлеба» – (h)ацадул. Если же мы попытаемся буквально перевести с армянского «(h) оге(h)ац», что по-русски означает поминки, то и здесь получается «хлеб в честь души». Словом, хлеб – это основа армянской трапезы, отразившаяся в языке и во всех его диалектах.
Судя по краткости слова «(h)ац», можно понять, что хлеб – одна из древнейших составляющих армянского меню. Как и каждый человеческий детеныш, юное человечество осваивало речь, начиная с односложных слов. Чем древнее народ, тем больше в его языке односложных двух-трехзвуковых слов. Конечно, по мере развития науки и техники языки обрастают длиннющими конструкциями. Но чем богаче словарный запас из первоначальных, коротких слов, тем органичней этот язык для народа-носителя и крепче временная и генетическая связь тех, кто на нем говорил когда-то и продолжает говорить сейчас. Фактически язык позиционирует свой народ во времени вступления на историческую арену с уже освоенным багажом навыков и знаний.
Река Араке в Мегринском ущелье
Вскройте, как упаковку, сложное слово, и если найдете внутри два-три таких вот кратких смысловых корня, то можете быть уверены: знания, связанные с ними, были доступны вашим далеким предкам давным-давно. Возможно, задолго до того, как это представляла самая несовершенная из наук – лингвистика. Например, слово «теория», которое некогда писалось по-армянски почти так же – «те/ор/эа», буквально означало «если (в действительности) существует». Казалось бы, как вернее определить сущность понятия «теория»? Однако в XX веке слово было заново переведено с древнегреческого, где оно толкуется как «я наблюдаю», и получилось нелепое слово «тесутюн» армянского новояза. Хотя одних наблюдений для создания теории, согласитесь, маловато: тут нужна способность к систематизации, подогреваемая вечным вопросом «а верны ли мои выводы?» или «существует ли на самом деле тот самый элемент системности?». Кстати, и слово «теорема» в армянском – почти синоним: «те/ор/има», то есть «если мое действительно». Ведь теорему в отличие от аксиомы еще нужно доказать. Хотя для неустанно исследующих мир армян и та содержит элемент субъективизма, потому что «ак/с/и/ома» – это по-армянски «мой взгляд на общность». Живущие в России исследователи М. Зурикян и А. Дьюшунц независимо друг от друга и практически одновременно разработали теорию праязыка человечества, который суть – армянский язык. О том же пишет рекордсмен книги Гиннесса, знаменитый «человек-память» С. Гарибян. Раз уж мы все, не будучи даже знакомы, роем один и тот же тоннель, то свет недалеко, я уверена.
Похожие книги
