Водяной - страница 21

В зыбком свете масляной лампы женщины распустила свои косы и долго расчесывала их гребнем. Вот уже и седые волосы встречаются, скоро старость. А глупое сердце просит счастья…

Налетевший ветерок качнул занавеску, рокотнул далекий гром. На ночном небе собирались тучи, довольно необычно для этой поры. Женщина встала, чтобы прикрыть створку, и замерла.

Перед ней, прямо перед грудью, шибая в голову тяжелым, сладким ароматом, появился прекрасный розовый цветок. Уже распустившийся бутон, огромный, пурпурный. Почти черный в неярком свете.

Держала этот цветок мощная и сильная, но ухоженная мужская рука. Необычная. Как будто выкрашенная дорогой краской для тела, Рахиль пару раз видела подобные составы, которые стоили целое состояние.

– Даже этот цветок не может показать, насколько вы прекрасны, о великолепнейшая из великолепнейших. – Глубокий, игриво воркующий мужской голос заставил очнуться замершую было в изумлении женщину.

– Вы кто? Как вы сюда попали? – стараясь, чтобы ее голос звучал жестко и требовательно, отшагнула с разворотом Рахиль, и наконец‑то увидела своего внезапного и незваного гостя.

Высокий. Много выше ее немаленького мужа. Широкоплечий, массивный. Добротно, очень богато, но при этом ненавязчиво‑скромно одет по европейской моде. Красивое лицо зрелого мужчины, бородка на европейский лад. На указательных пальцах обеих рук перстни с крупными камнями. На левой – серебряный с малахитом, на правой – платина с желтым сапфиром. Уж в драгоценностях Рахиль разбиралась не хуже ее дядюшки‑ювелира. И неимоверно, чудовищно опасен, чутье опытной женщины прямо‑таки вопило об этом. И необыкновенно притягателен, Рахиль едва сдерживала себя.

– Я? Мне везде открыты двери, где течет вода, – мужчина улыбнулся, и показал на небольшой фонтанчик в глубине комнаты. – Я – хозяин здешних вод, уважаемая. Я водяной.

Рахиль вздрогнула и оперлась спиной на высокий трельяж с венецианскими зеркалами. Не зря у нее весь день было дурное предчувствие. Вот она, беда.

– Что вам надо? И где мой муж? – стараясь говорить спокойно и ровно, женщина нащупала за спиной выдвижной ящик и очень плавно открыла его. В ладонь уверенно легла рукоять небольшого пистолета. – Не шевелитесь или я вышибу вам мозги! Стр… Ай! – Хотевшую изо всех сил кликнуть охрану женщину поразила крохотная молния, точно в ладонь, державшую оружие.

– Ну вот. – Каким‑то образом водяной подхватил пистолет и оказался очень близко к Рахиль, насмешливо глядя сверху вниз янтарными глазами. – Такая потрясающая женщина должна поражать взором, а не оружием.

– Я буду кричать! – Почему‑то хриплым шепотом сказала женщина, чувствуя, как ладони мужчины легли ей на талию: одна плавно, нежно, пошла вверх, к вздымающейся груди; вторая скользнула вниз, к упругой ягодице.

– Можете не сомневаться, дорогая, я сделаю все для этого. – Шепнул ей на ухо водяной, лаская грудь, и сильно, но нежно сжал полупопие. – Вы обязательно будете кричать.

Рахиль запомнила, что ее подхватили на руки и понесли к кровати, прежде чем волна восторженного наслаждения затопила разум хозяйки поместья. За окном бушевала гроза, ветер гонял потоки дождя, а на кровати кричала от наслаждения красивая женщина …

– Почему ты не убил меня, как мужа, господин? – Потягиваясь, как довольная кошка, задала совершенно неожиданный вопрос Рахиль. – Ай! Синяк будет!

– Не задавай глупые вопросы, не буду щипать тебя за твою прекрасную задницу. – Я хмыкнул и огладил упомянутую часть тела. Весьма и весьма аппетитную часть, надо сказать. Впрочем, Рахиль весьма и весьма близка к совершенству, надо сказать. Длинные ноги, высокая и упругая грудь, ухоженное и чистое тело. Красавица, одним словом. И затрахал я эту красавицу позавчера и вчера до такой степени, что сегодня меня в постели ожидали две женщины. Рыжеволосая Марьям была сейчас не в состоянии что‑либо говорить, любое мое касание вызывало новый оргазм, так что пусть отдыхает. Надо сказать, что мое тело – очень совершенная трахмашина; с душой отымел двух полных сил дам, а сам бодр и свеж. – Ты не работорговка, а шелкозаводчица. И моя добыча.