– Эст.
– М?
– Я люблю тебя.
– И я тебя, милая.
– Эст.
– Да?
– Всё у нас будет хорошо!
Он не ответил. Прижал меня покрепче, и даже в темноте я чувствовала, что он улыбается.
Вроде совсем недавно было это. Когда просыпаешься, ещё не осознавая себя на новом месте, но уже что-то меняется в ощущениях. Ты открываешь глаза, щурясь на проглядывающие лучики солнца, чтобы открыться новому дню, новой жизни, самой стать кем-то иным. И веришь, несмотря ни на что, что всё будет хорошо.
Так вот, в это утро у меня такого не было.
Мы проснулись от резкого окрика, раздавшегося где-то на улице. Это как боги умудрились подобрать для женщины в подарок настолько мерзкий голос? Или не в нём дело, а в том, как она противно растягивала слова, стараясь усилить интонацией уже набившие оскомину упрёки?
– Я тибе-е-е ска-аза-а-а-ала! Шоб ты ни пуска-а-ал нака-аво-о-о! А ты шо, пусти-и-ил?! Ах пусти-и-ил! А хто-о типерь будет мне се-ено заново собира-а-ать? А-а-а?
Голос приближался. На его фоне послышалось какое-то бормотание, но собеседнику и слова сказать не дали, вновь осыпая упрёками, что-де пустил каких-то проходимцев в дом – надо же, прямо в дом, а не на сеновал! – а ещё и – подумать только! – на всю ночь оставил одних, чтоб мы сено попортили и украли!
Похоже, они уже совсем скоро будут здесь! Надо вставать, а то вдруг метлой вообще погонят?
Рядом хмыкнул Эстэриол и спокойно с наслаждением потянулся. Я повернулась к нему и, несмотря на тревогу, улыбнулась. Заспанный и помятый, в волосах солома, а на щеке отпечатался след рукава. Взгляд спокойный, уверенный.
– Эст? – позвала я сонным голосом, радуясь, что он читает мысли, и мне не нужно спросонья формулировать свой вопрос словами.
– Всё нормально, – улыбнулся он, – не суетись.
Двери сеновала распахнулись как раз в тот момент, когда Эстэриол решил успокоить меня поцелуем. В светлом прямоугольнике стояла невысокая бабёнка в переднике необъятных размеров, уперев руки в бока. За её спиной маячил вчерашний мужик, как-то сразу утративший всю свою важность и грозность.
– О-они-и-и ищо и ко-оня-я сюда привели-и-и! Он же нам всё сено попо-о-ортит! – заверещала она.
– Они ж нам заплатили! – оправдывался мужик.
– Как же! А добра-а-а попортили в два раза-а-а бо-о-ольше! А ну выметайтесь отсюдова, проходи-и-имцы! Ишь, пристро-о-оились милова-а-аться, Роденовское отро-о-одье!
Отдохнувший и добрый со сна Эстэриол забавлялся происходящим. Он чинно встал, изящным движением вытянув из волос пук соломы, осмотрел его, будто доселе ни разу не видел, и перевёл вопросительный взгляд на хуторянку.
– Прости, хозяйка, я не расслышал? Ты говорила что-то про завтрак, ожидающий нашего пробуждения?
– Что-о-о-о-о?!! – вскипела она, побагровев лицом.
– Я спросил про завтрак, – повторил Эстэриол. – Безусловно, он должен входить в стоимость проживания в таком роскошном номере.
И он неуловимым движением сотворил заклинание, благодаря которому всё сено из его волос и одежды вылетело, подхваченное невидимой силой, и, собравшись в протянутой ладони, вспыхнуло ярким пламенем, сгорев за долю секунды. Простое заклинание, но с необычным подходом. Красиво, не поспоришь!
Но эта магия оказалась не единственной. Хозяйка на глазах волшебным образом преобразилась из злобной бабёнки в приветливую радушную хозяюшку, которая всем своим видом давала понять, как она нам рада и готова предоставить все возможные удобства, включая собственную кровать и тарелку, если потребуется.
