- И пожарами полиция занимается? – перепугалась я.
Он снова шикнул на меня:
- Не произносите этого слова, если не хотите, чтобы вам заткнули рот. Красными кошками тут все занимаются, когда припрёт.
- Хорошо, не буду говорить про пожары, - согласилась я.
Он обернулся ко мне и посмотрел с бешенством:
- Издеваетесь?!
- Мне кажется, для полицейского вы слишком суеверны, - заметила я.
- Я хотя бы знаю свое дело, - проворчал он. – И кодекс читал. Топайте быстрее, иначе мы до ночи до торговых кварталов не дойдём.
- Кто такой этот Го Бо? – спросила я, меняя тему.
- Один уважаемый торговец… - инспектор Дандре вдруг осёкся и замолчал.
- Судя по всему, он совсем не уважаемый? – догадалась я.
- Угум, - невнятно промычал он. – Только не скажите об этом его жене и брату, иначе ваши рыжие кудряшки полетят клочками, и будете гладенькой, как яйцо.
- У вас какие-то предубеждения относительно рыжих? Возможно, подростковая травма? – не удержалась я от колкости.
- Здесь никто не любит рыжих, - с готовностью пояснил мне инспектор. – И не любят тех, кто с Островов. А вы очень похожи на тех белых, которые приезжают обворовывать мою страну. Пусть даже говорите, что вы откуда-то из другой дыры.
- А сами вы – не белый? – огрызнулась я.
- Только по отцу, дамочка, только по отцу, - он со значением поднял вверх указательный палец. – А по матери я из племени мяо. Слышали о таком?
- Что-то сродни красным кошкам? – предположила я.
- Из какой деревни вы приехали? – хмыкнул Дандре. – Никаких кошек, при чём тут кошки? Мяо – одно из древнейших местных народов. Они всегда были бесстрашными воинами и на заре мира объявили войну самому Небесному Императору.
- Храбрецы… - поддакнула я, закивав.
- И почти победили, скажу я вам, - инспектор опять не заметил моего сарказма, - но их взяли колдовством. Небожители – большие мастера насчёт колдовства.
О! Вот и слово – мастер!.. Я тут же мысленно повторила его, чтобы запомнить. Надо будет при случае объяснить этому дубине, что я – мастер своего дела. Да, именно так – мастер!
- За бунт их наказали, - продолжал хвалиться своими семейными историями Дандре, - но до сих пор у нас говорят – храбрый, как мяо. Это дорогого стоит. Пусть и проиграли – но проиграли, как герои.
- Не повезло, значит, вашим предкам, - невинно сказала я. – Зато теперь понятно, от кого у вас непочтительность к начальству.
- К какому начальству? – начал он развязно, но тут мы в очередной раз повернули и оказались перед домом, на воротах которого висели белые разорванные флаги.
У ворот стояли корзины с белыми ирисами, а изнутри раздавалось мерное позванивание колокольчика.
- Так, пришли, - Дандре остановился и посмотрел на меня. – Го Бо жил здесь, - и для верности он указал на приоткрытые ворота. – Заходите тихо, держитесь возле меня, ни с кем не разговариваете. Посмотрим, что там приключилось, поговорим и уйдём. Ясно? Здесь чужаков не любят.
Он хотел идти в ворота, но я поймала его за рукав и сказала обманчиво-мягко:
- Но я – не чужак. Я – суперинтендант.
- Вот не заводите снова ту же песню… - он начал злиться.
- Относитесь ко мне уважительно на людях, - сказала я твёрдо. – Если до Кэмпбелла дойдёт, что я не заслужила авторитета среди населения, и что мой собственный подчинённый меня не слушается, он точно не отправит меня домой через год. Тогда мы с вами точно станем почти родственниками.
- Очень страшно, - буркнул Дандре, освобождая рукав. – Хорошо, госпожа суперинтендант. Договорились. А теперь – вперёд. Я тут до ночи торчать не хочу.
