В НОГИ рьяно мне бросалась.
Я подумал – размечталась.
«Удружи мне, Леонтий!
Из обыкновенного куриного яйца
волшебное для меня, прошу тебя,
сделай!».
Ушлая она баба.
Чем платить каждый раз,
один раз заплатить она хочет.
И обращаться не колдуну, а к яйцу.
Не могу, я бабе отвечу,
по правилам нашего колдовского цеха
мне непозволительно создавать чего-либо,
работу у нас отнимающее.
99
Раскол, тут написано, в Новгороде, альтернативное вече недовольные собирают.
Большинство идиоты!
Летопись на старославянском, выражения в ней другие… смысл тот же. Упреки большинству хлесткие, подтверждений его скудоумию целый вагон.
С нынешней ситуацией коррелируется, по-моему, идеально.
Бороться? Смелый академик кричал и затих, об отправке в лагерь ему без экивоков сказали.
На улице обнимаются алкоголики.
Мы братаны!
Русь мы, братан, высшие люди!
Я братанов обхожу, одолевающая тяжесть не сбрасывается…
ТЫ, ПРОБЛЕМА, не на «вы».
Явно ниже ты травы.
Побеспокоившей его с легким
недомоганием Фекле
Леонтий сказал пить чай. И есть мед.
Чего-нибудь магического
довеском тебе желательно?
Бочонок меда мне принесешь —
салапяриуса браустауса в него я насыплю.
Порошок.
Из использовавшегося всеведущими
вавилонскими жрецами
саляпярийского корня.
Гнетущая тишина. Компьютер, зараза, не включается! Он в сети, вилка не выскочила… блок питания полетел?
Буэнос диас.
Доброе утро, товарищи!
Я, слава богу, не дома, казенный компьютер у меня задурил. Секунду, я думаю… не в математическое моделирование вникаю – пытаюсь припомнить, кому же касательно техники мне звонить.
Именно звонить. Не расхаживать по кабинетам с громкими жалобами.
Позвоню Егору Колтухину… он уволился, будет толковый айтишник на нашей зарплате сидеть.
Кого-то мы взяли. Плохо о нем у нас говорят, безмозглым бревном называют.
Нашел я его телефон. Звоню, а что делать… может, с меня подъем в глазах научного сообщества начать он сумеет.
МНЕ о Ждане говорили.
От восторгов отдалили.
К предстоящей ему встрече
с вещим человеком Жданом
Леонтий подходит человеком,
совершенно в себе уверенным.
За один стол нас хотят посадить,
поединок взглядов устроить.
Если Ждан видит будущее,
он знает, какой взгляд я ему уготовил.
Свирепый!
Таким же он мне ответит —
равенство у нас с ним получится,
а равенство с уважаемым Жданом
для меня, скривлюсь, честь.
Вытащив меня погулять, неприглядно мотающий головой художник Щитохин подвел меня к церкви.
Храм!
Угу.
Богослужения, Воробьев, в нем проходят!
Завязывать бы Щитохину… разрушает выпивка его разум, до юродивого, вопившего в Архангельске о приближающемся флоте демона Самаила, твердой дланью низводит.
ЗАПЛАТИТЕ и идите.
Результатов вы не ждите!
Брошенная мужем Ильперия
выливала на Леонтия свою злость.
«Сучий он сын! Паразит беспросветный!
Обратно его мне не надо,
мерзостный он урод!
А ты бы, Леонтий, сумел?
Восстановить семью ты способен?
Не желаю я этого, так говорю!».
Так, значит, так. Не заработаю,
но и неприятностей избегу.
Она же, раскошелившись, не отстанет,
будет меня донимать, не мой она тип.
Легкость в расставании с деньгами
отсутствует.
Жизнь течет, как обычно. Спина поднывает, ноги не болят. Нагрузка на спину – не штанга, лишь сидячий образ времяпрепровождения… я выпрямлюсь. Не стуле, а в ходьбе – в размеренных пересечениях моего малогабаритного кабинета.
Рассыльный Дагоня не отвертелся… свою невиновность не доказал…
От владимирского князя он, везя указание, в Коломну понесся.
