На это Илаю нечего было возразить. Ладонь легла на лист, оставляя сияющий отпечаток в виде пчелиного силуэта, который сразу же почернел.
Магия никогда не ошибается с вынесением приговора.
Но она не способна предугадать, чем это обернется в будущем. Для того и нужен Совет – убедиться, что наказание стоит последствий…
…– Ужас какой. – Отец отложил газету в сторону. – Самое настоящее варварство.
– А что случилось? – мама оторвала взгляд от вышивки. Поморгала: видимо от тусклого света в комнате устали глаза.
Отец покачал головой.
– Помнишь Эллиота? Купец, ты у него еще наряды покупала часто.
Услышав имя того, кому всего пару дней назад подписал приговор, Илай внутренне напрягся. Притормозил у порога. Крепче сжал в руке чертеж проявителя, над которым работал последние несколько месяцев.
– Слуги на него разозлились ужасно, – продолжал отец, не скрывая скорби в голосе. – Дом хозяйский подожгли, как свечка вспыхнул. И жена, и дети его, никто выбраться не успел.
Чертеж в руке Илая оказался смят в комок.
– Это тот, который одного из слуг избил до смерти, это правда? – произнес он словно бы не своим голосом.
– Если так, мы должны были судить его по всем правилам. Нельзя, чтобы каждый занимался таким самоуправством.
«Мы и осудили. Мы с Барксом», – подумалось на удивление бесстрастно. Лишь краем сознания он услышал вопрос отца:
– А ты откуда об этом узнал?
– Да так, – пожал он плечами. – Слухи быстро распространяются…
…Илай думал, что уже давно это позабыл. Первый проблеск осознания, что справедливость может быть не до конца справедливой. Родные Элиота не были ни в чем виновны.
Первый проблеск и единственный. Дальше было легче: он попросту перестал вчитываться в имена. Незачем знать, что с ними потом стало. Так кошмары не будут мучить по ночам.
До тех пор, пока родители не оказались в этом списке, и отказаться уже стало невозможно.
– Ты себя не простил, – прожужжала над ухом пчела. – Запер в клетку и ключ выбросил. Сам навлек на себя проклятье, сам его снять должен. Если захочешь. Если осмелишься.
Было бы это так просто.
– Но как, если нет ключа?
Найти его можно, только вернувшись назад. К тому, о чем больше всего жалеешь. Это решение сверкнуло в голове молнией. Он словно бы всегда об этом знал, только предпочел забыть. Как предпочел забыть и многое другое, что должен помнить.
И отпустить.
Он сел на землю, совсем потерянный. Прижался лбом к коленям. Плечи затряслись от беззвучного смеха. Пчелы ведь правы: ему отсюда не выбраться. Никогда. Чтобы отпустить окончательно, нужно попасть к тому кусту магнолии, где похоронены родители. Проститься, ведь в прошлый раз он так и не смог.
Но их могила – у поместья Барксов. Куда ему не добраться из-за проклятия. Или это и есть самое страшное проклятие: знать выход, но не быть способным до него дойти?
– Никогда не думал, что можно просто попросить о помощи?
Катрин опустилась рядом. Он это почувствовал, однако смотреть не стал.
– Хочешь сказать, ты знаешь, как мне помочь? – зачем-то поинтересовался, прекрасно понимая, каким будет ответ.
– А ты спроси. Только не у меня, моим словам ты все равно не поверишь.
– Ну почему же не поверю? – Разговор оказался таким неожиданным, что Илай открыл глаза и выпрямился. В ее глазах отражался не холодный безжалостный лунный свет. В них блестели розоватые искорки от восходящего солнца. – Может, тебе одной и поверю, потому что тебе незачем лгать.
