Приняв ванну, я сменила одно платье на другое. И, пока Ода заплетала мне волосы в высокую причёску, я узнала, что в поместье постоянно работают тридцать четыре служащих. Что раз в неделю хозяин принимает в доме господ – друзей или с кем ведёт дела селений Фенгары. А раз в месяц собирают званые обеды для наместников из шести других провинций Тэнуа. В такой день служащих в доме увеличивается втрое, чтобы всем гостям обеспечить должный приём.
* * *
После обеда Ода оставила меня отдыхать. Я даже прикорнула в кресле у открытого окна своей комнаты, разморённая солнцем и убаюканная щебетом птиц.
Когда проснулась, Оциуса всё не было. До ужина далеко. Ода куда-то запропастилась, в доме было тихо и пусто. Я не знала, куда себя деть. Подумала об одной двери в доме, которая была заперта, – кабинет Оциуса. Сходила, посмотрела.
Но дверь не поддалась. Ни один способ проникнуть в кабинет не сработал. Уж больно мудрёный был замок. И я оставила любопытство до лучших времён.
Однако на уме всё время крутилось, что узнанного за день недостаточно, чтобы быть полезной и оправдать ожидания Оциуса.
Тогда я вышла на задний двор и непринуждённо стала расспрашивать служащих о правящем наследнике. Но, к своему смятению, не услышала ничего ободряющего или хвалебного. Да и те боялись толком говорить, косились друг на друга. Однако по обрывкам фраз, кривым ухмылкам стало понятно, что Тарт фон Бастадиан не так прост. А значит, и моё участие во всей этой авантюре было рискованным.
Только сдаваться, не получив всех ответов, было рано. Поэтому стоило разузнать более подробно о правлении Бастадианов в целом и о наследнике в частности. Люди в поместье работали на брата будущего короля, их страх сболтнуть лишнее был понятен, но вот простой народ селений вряд ли окажется столь же робок. А значит, мне снова нужно было выйти в люди.
После прогулки по саду уже в одиночестве я проголодалась и решила раздобыть чего-нибудь съестного.
Кухня пустовала. Окна в сад были распахнуты, пахло свежеиспечённым хлебом. Заметив в углу стола миску с пирамидой яиц, я решила приготовить гренки.
Стянула с полки тяжеленную сковороду и обернулась к печи. В той лежали дрова, но силой мысли разжечь я их не могла, как и ничем другим. Могла бы набрать белого угля из ламп, да тот не давал тепла. А как иначе раздобыть огонь, я и не знала.
– Я что, не готовила себе еду? Не пойму: так я была дамой со своей кухаркой или нищенкой, что воровала еду на ярмарке? Не жила же я на улице, раз у меня были сёстры, братья и даже бабушка! – усмехнулась себе. – И как храм-то спалить умудрилась?
Постояв в задумчивости и не найдя способа разжечь очаг, я стала копаться во всех шкафах и на полках, чтобы найти хоть что-то съесть с хлебом. Но нашла только сырые овощи, специи и масло в кувшине с пробкой. Пахло оно чем-то острым, на вкус горчило.
Взглянув на сад, кисло поморщилась: от яблок и винограда уже подташнивало, хотелось чего-то существенного.
– С голоду умереть можно! – горестно вздохнула, смиряясь, что придётся давиться сухомяткой и ждать ужина.
– Госпожа… Ой, Тайра, вы хотите есть? – отвлёк тоненький голосок Оды.
– И давно ты тут стоишь? – тут же повернулась к девушке и прищурилась.
– Только что вошла, – недоумённо вскинула светлые бровки она.
– А есть чем поживиться? – расслабилась я.
– До горячего ещё далеко. Кухарки только вернулись после стирки. Но перекусить, пожалуй, будет чем, – радостно сообщила Ода и тут же помрачнела: – Только придётся спуститься туда, – и ткнула пальчиком на неприметную дверь в углу кухни.
