А когда я уже сама открыла дверцу и стала гладить лошадь по морде и шее, Толзи и Ода удивлённо зашептались.
– Можно ли мне на ней прокатиться? – спросила, обнимая красавицу и разглядывая с десяток остальных жильцов конюшни, с любопытством глядящих на меня. Те казались совершенно обычными: чёрные, гнедые, как многие другие.
– Господин пока не велел вам седлать лошадь, – нетвёрдо произнёс мальчишка, вероятно, боясь не угодить обоим господам.
– А если ты поедешь со мной? – умоляюще свела брови.
Толзи замялся, а Ода дёрнула его за рукав рубахи.
– Ну… если с вами…
– Мы никому не скажем! – обрадовалась я, и тут же с досадой посмотрела на длинный подол платья. – Надо бы в брюки переодеться, но и так сойдёт! – не теряя энтузиазма, я кивнула парнишке, чтобы тот седлал лошадь.
Пока Толзи выводил Миссию из загона, я попросила у Оды ленточку и связала распушившиеся волосы в хвост. У проходящего мимо конюшни садовника одолжила соломенную шляпу и с нетерпением ожидала, пока седлали лошадь.
Я следила за каждым движением Толзи и уверилась, что прекрасно справилась бы с этим сама, потому что ещё до того, как парнишка касался следующего узла, знала, куда потянется его рука.
«Значит, я умею ездить верхом!»
Едва мальчишка забрался на Миссию и протянул руку, я без церемоний подняла подол, ухватившись за седло, сама вставила нос сапожка в стремя и ловко запрыгнула на лошадь.
– Уф, как интересно узнавать себя! – улыбнулась, глядя на двор с высоты.
Толзи только недоумённо покосился через плечо на мои обнажившиеся колени и потянул за уздечку.
Непривычно было двигаться первые мгновения. Но потом, когда лошадь перешла на рысцу, я засмеялась так звонко, что эхо отразилось от всех строений поместья и уже ничто не могло отвлечь от езды. Мы обскакали весь двор, прогулялись по саду, где я успела сорвать несколько краснобоких яблок с самых верхушек и угостить Толзи, а затем проехались по поместью вдоль низкой каменной кладки булыжником, поросшей плотным плющом.
Пока катались, я заметила большую металлическую башню за домом и стоящее рядом с ней деревянное колесо с желобком и ёмкостями, в которые двое работников наливали воду из колодца: один – крутил колесо, другой – наполнял каждую следующую ёмкость. И сразу сообразила, что так вода доставляется в башню и, нагретая солнцем, по подведённым трубам попадает в ванные комнаты дома и кухню.
Ту самую стирку проводили за садом рядом с другим колодцем и деревянным колесом у него. Женщины топтали бельё ногами в больших каменных чашах. Вода легко сменялась, сливаясь в желобок, ведущий за изгородь.
Ещё в другом конце поместья, далеко от дома, стояли небольшая кузня, скотный и птичий дворы и сыроварня.
Впечатлений и вправду было много. Почему-то казалось, что у меня в быту было не так, и поведение людей тоже. Однако ничто не пугало, а во всём видимом чувствовалось столько гармонии и умиротворения, будто там, где я жила раньше, этого не хватало. Не мудрено при жизни воровки. Но ни одной толковой мысли о том, с чего начать завоевание дворца, не пришло. Что я, вообще, знала о королевской семье?
За ворота поместья Толзи не решился выехать, соблюдая приказ господина. Только и этой прогулки хватило, чтобы устать, но и зарядиться настроением на оставшийся день.
После прогулки я самостоятельно расседлала Миссию, и ни разу не ошиблась. Мы с ней точно нашли общий язык, даже главный конюх поразился.
