И всё же полночи я размышляла о тревожном. Всё было вроде бы хорошо, но моя задача по-прежнему оставалась туманной, как и сама цель: поди туда – не знаю куда, и сделай то – не знаю что… Оциус не облегчал понимание краткими объяснениями и будто чего-то выжидал.
Я не знала о Тарте фон Бастадиане ничего, кроме того, что ранее поведал его брат, а смутные впечатления от недомолвок его служащих не вселяли уверенности даже к первому шагу. Ведь для такой неоднозначной миссии мне нужно быть во всеоружии.
А что было у меня: лишь догадки, ловкость рук и желание поскорее со всем этим разделаться и найти своё место в мире, который стал для меня открытием. Я и самоё себя открывала каждый день.
Смущало и останавливало, что нет никакой уверенности в своих возможностях, никаких подтверждений в своём действительном статусе, никакого понимания, что выйдет в результате всех усилий. Смогу ли выжить здесь, если окажусь ни на что не способной?
Оциус обещал свой дом и обеспечение способа зарабатывать законно. Что ж, посмотрим, как он умеет держать слово. Но на покровителя надейся, а сам не плошай. Почему-то я была уверена, что на мужчин нельзя полагаться в вопросах женского счастья.
Задумано – сделано! Утром Ода нарядила меня в самое скромное платье из купленного ранее. Я сама оборвала нашитые украшения, кружева, оставила волосы распущенными.
Сразу после завтрака Оциус лично наблюдал, как я седлаю Миссию. Молчал. О чём-то напряжённо думал. Конечно, женское седло, предложенное Толзи, я сразу отвергла. От этого взгляд наставника только посуровел. Но никто и слова мне не сказал. А белоснежная красавица даже не фыркнула, довольная моим присутствием. Казалось, ей самой не терпелось вырваться из плена замкнутой конюшни.
И вскоре я уже мчалась по дороге к Южной Фенгаре, подгоняемая ветром и жаждой обуздать тревогу, смешанную с любопытством. Путь в это селение ещё вчера показал Оциус, когда проезжали указатели на развилке.
Дорога была такой лёгкой, сама посадка на лошади – комфортной, как и движение, будто я часто делала это: тело слушалось и само подстраивалось под стройный бег Миссии. Впечатления от самостоятельной езды верхом захлёстывали восторгом, никем не понукаемая и полностью свободная, я наслаждалась каждой минутой из того часа, что добиралась до места.
Селение, прикрытое со всех сторон величественными зелёными холмами, располагалось в низине. Симметричное расположение улочек, архитектура очевидно центральных мест была сосредоточена и чётко выделялась во всех частях территории. И с противоположных холмов в селение спускались дороги с разных сторон провинции. А когда я медленно спустилась в низину, даже воздух показался теплее, а солнечный свет – мягче и радостнее.
Южная Фенгара была чем-то похожа на Верхнюю, но здесь дома выглядели более тонкостенными, что ли. Окна – шире, крыши – остроконечными, много открытых веранд, как и цветущей зелени и более высоких пышных деревьев.
Заметив дам, показавшихся в первом открытом экипаже, в тонких платьях с открытыми плечами, сразу почувствовала, как душно в моём более плотном. Хотя остальные, кажется, совсем не испытывали дискомфорта в своих длинных нарядах.
Но, когда эти же дамы осуждающе глянули на мою высоко задравшуюся юбку, обнажавшей голени, я решила спешиться и не шокировать всех своим, очевидно, непристойным видом.
Свернув с широкой дороги в проулок, высматривая удобное место, чтобы спешиться, я резко качнулась в седле, потому что Миссия неожиданно поскользнулась на гладкой каменной кладке. И в то же мгновение кто-то громко закричал прямо передо мной:
