Обшарпанное здание приюта с прохудившейся крышей в прошлом году на вырученные от одной из афер деньги обновилось и стало выглядеть не в пример лучше, а новая крыша с водостоком должны хорошо прослужить еще много лет.
Если бы не полученный не честным путем доход, боюсь, эту зиму мы бы не пережили. Под предлогом войны спонсировать приют храм и королевский сиротский фонд перестали года четыре назад. С тех пор и без того скудная жизнь стала еще невыносимее. А из-за гибели мужчин на передовой сирот становилось только больше. Потеря кормильца заставила многих лишиться дома и всяких средств к существованию, здесь одного не прокормить, а если еще и дети на иждивении…их матерей за подобный выбор не мне судить.
Мы не одни были в таком плачевном, постоянно подвешенном на грани жизни и смерти состоянии. Столица была огромным городом. Здесь жили и умирали сотни тысяч человек. Это была настоящая система со своими порядками и правилами. Если ты богат, то ты хозяин этой жизни, беден – будешь перебиваться за кусок хлеба, и то же самое будет с твоими детьми и детьми их детей и так далее…
Стоило переступить за калитку, как орава окружившей меня ребятни едва не сбила с ног. К счастью, чтобы сбегать раз за разом из передряг и завоевать славу неуловимой преступницы требовалась отличная физическая форма. На ногах я удержалась и даже оттащила за шиворот Ника, самого охочего до сладостей обитателя приюта, который одной рукой был уже во внутреннем кармане моей заплечной сумки.
Прошлое уличного воришки просто так не искоренить, но теплая постель и регулярный горячий обед, завтрак и ужин все же вернули мальчику то время, когда не нужно было бы думать о том, как прожить еще один день.
- Ну-ка! – цокнула я на ребятню.
Неугомонная шестерка слишком юных для работы по дому и хозяйству детей выстроилась в одну шеренгу.
- Сестличка Лайла, я сегодня сама заплавила свою кловать, - прошепелявила Дикси, потупив взгляд в землю, но при этом жалобно протягивая сложенные лодочкой ладошки вперед, замирая в предвкушении тающей на языке сладости.
Вот и как тут сдержаться, скажите?
Сегодня Макси заплела ее рыженькие волосы в две косички-баранки и это лишь сильнее вызывало умиление. Так и хотелось погладить ее по голове и сжать эти пухлые щечки. Но я должна быть строже и относится ко всем одинаково, чтобы никого не обидеть и не ранить.
Прозорливость Дикси была быстро принята в дело другими детьми.
- А я помогал готовить завтрак!
- Я кормил малышей!
- А я…
Галдеж во дворе привлек внимание ребятни в доме.
- Как обычно! – наружу вышла Макси. Мой самый близкий и родной человек. Это я постоянно пропадаю то здесь, то там, а в столице снимаю чердак, чтобы никто не смог я связать меня и приют вместе. А подруга здесь и за няньку, и за воспитателя.
Нам было лет по четырнадцать, когда мы оказались в приюте, а через три года после этого, директриса этого места скончалась. Нового человека никто не прислал, да и кто бы захотел браться за столь низкооплачиваемую и тяжелую работу? После войны стало еще хуже. В штате осталось трое человек, если не считать Макси, которая по доброте своей душевной просто не могла бросить ребятишек: старая кухарка и две пожилые нянюшки.
Она была светом в моей жизни. Я бы не смогла. Я бы ушла, раз уж смогла встать на ноги и подрасти, нашла бы, как прокормиться. На одного много не нужно. Но разве могла я бросить подругу, взвалившую на себя тяжесть, которую не мог позволить себе нормальный взрослый с достатком?
