Восхождение рейнджера - страница 4

Лес сгущался, кроны его смыкались над головой, пока от неба не остались лишь узкие просветы, сквозь которые едва протискивались тонкие золотистые лучи. Ароматы цветов и сосновых игл сменились запахом старого мха и мокрого дерева, в холодном влажном воздухе не чувствовалось ни ветерка.

След увел Эшера в глубину Вековечной чащи, миль на шесть от окраины Вистла, не меньше. Искать дорогу было легко: темная магия медленно, но верно убивала все живое на своем пути.

Осторожно перешагивая через сухие ветки, он обернулся, но Гектора не увидел: черная шкура чистокровного скакуна сливалась с лесными тенями. Как ни претило расставаться с верным другом, его пришлось оставить чуть ли не на опушке: Гектор выдал бы его если не шумом, то запахом – нюх у добычи был острый.

Эшер шел по человеческим следам, но заметил, конечно, отпечатки гигантских лап рядом. Жители Вистла тоже их заметили, потому и позвали рейнджера, знающего толк в таких вещах.

Он изучал следы вдумчиво, но тщательность скорости не вредила: десятки лет самые опасные мужчины и женщины Верды наставляли его, помогали оттачивать мастерство, развивать тело и разум. После всего, что он пережил, охота была так, прогулкой. Эшер прекрасно знал, что в Вековечной чаще самый опасный хищник – это он сам.

Еще миля, и лес умолк. Вокруг ничего подозрительного не было, но птицы резко перестали петь, и на чащу опустилась неестественная тишина. Рейнджер, придерживая полу плаща, чтобы не зацепиться за сук, взобрался на поваленное бревно и коснулся трех широких и глубоких царапин, исполосовавших кору. Снял запутавшийся среди щепок клочок серого меха, обнюхал.

Волк. Пусть и оскверненный темной магией.

Эшер придержал колчан, чтобы стрелы не загремели, и бесшумно спустился в грязь. Пригнувшись, он пошел дальше, по следам, четко отпечатавшимся в гниющем травяном месиве.

Вскоре он учуял знакомый запах смерти и невольно сжал рукоять двуручного меча, висевшего на левом бедре. Шипы навершия ткнулись в перчатку… но мгновение раздумий все решило: вместо обычного клинка он потянулся к рунному мечу на спине. Звук металла, выходящего из ножен, успокаивал своей привычностью: Эшер слышал его каждый день, сколько себя помнил. Сперва этот звук вызывал к нем страх битвы, потом – уверенность в победе.

Тонкие лучи солнца блеснули на коротком клинке, зажгли золотом чеканные руны. Руны эти, известные лишь немногим в Верде, были древнее эльфийского языка и придавали стали невиданную прочность и остроту – таким мечом можно было даже шкуру грифона прорубить. Без них Эшеру пришлось бы туго.

Он взвесил меч в руке, покрутил, любуясь идеальным балансом и длиной клинка – чуть короче локтя, повторяющий силуэт песочных часов выкован из чистейшего сильвира, самого дорогого и прочного металла Верды. Изготовил меч Данагарр – лучший кузнец Иллиана, вспыльчивый гном, перестающий ворчать и ругаться только у наковальни. К счастью, после неприятной истории с горным троллем у него был перед рейнджером должок.