− Верни его Богине и не смей более разлучать! Она вернула мне дитя и надежду, и потому я грубо вмешиваюсь в твои дела, султан. Но запомните, я запрещаю вам покидать мой мир, пока не буду уверена, что он в безопасности. И отныне любой корабль, осмелившийся прилететь на эту планету, не сможет покинуть ее без моего ведома. Я даю тебе время, Лануф, чтобы выполнить клятву. Чтобы вы не забывали обо мне, каждые тридцать дней я буду появляться во дворце. А через шесть месяцев начну убивать людей.
После этого она отпрыгнула в сторону и исчезла в стене.
Татхенган пришел в себя быстрее, чем я. Он начал развязывать Нацтеру глаза.
− Нацтер! − я бросилась к нему и расплакалась, обнимая.
− Лануф, я и не надеялся…
Султан предпочел не участвовать в сентиментальной сцене.
В молельне остались только мы вдвоем.
− Мне тоже не верится, что мы вместе, − сквозь слезы проговорила я.
− Кто с нами говорил?
− Хозяйка планеты. Давай уйдем отсюда.
Мы прошли в гостиную, где могли спокойно поговорить.
− Я боялся, что меня ведут убивать. Султан думал о какой-то жертве для Зайрай. Она и есть хозяйка?
− Да.
Я смотрела на парня, отмечая, что он выглядит слишком бледно. И кажется даже так подумала.
− Ты тоже неважно выглядишь, − заметил Нацтер. – Это из-за нее? Она угрожала расправой?
− Она хочет, чтобы мы спасли ее мир. Я не знаю, что делать. Без Айрена мне не справиться.
− Ты мне расскажешь, что с тобой произошло?
− Расскажу, но не сейчас. Меня трясет от ужаса, и мысли путаются.
Только спокойно поговорить нам не дали. Кто-то настойчиво постучал в дверь.
− Войдите, − разрешила я.
Вошел Татхенган с разносом, на котором стояли какие-то флаконы с разноцветными жидкостями и три бокала.
И опять мое сердце тревожно заколотилось в груди. Неужели он собирается нас разлучить? Я встала, намереваясь преградить ему путь к Нацтеру.
− Сядь, − велел он, ставя разнос на столик.
− Ты же не уведешь его обратно? – с надеждой спросила я.
− Не бойтесь, мне ни к чему гневить Зайрай. Я принес лекарство. Еще никому из живущих в моем городе не приходилось сталкиваться с прародительницей пауков. Это страшное испытание. Лануф, тебе повезло. Только я знаю, насколько крепки твои нервы, и не хочу, чтобы ты испытала послестрессовую депрессию.
Он наполнил два бокала разными жидкостями. Один протянул мне, а другой залпом осушил сам. И увидев, что я не решаюсь испить напиток неопределенного цвета, который не внушал мне доверия, сказал:
− Это успокаивающий настой. Пей, не тяни.
Я вопросительно посмотрела на Нацтера. Паренек кивнул, давая понять, что опасаться нечего. Только после этого я выпила напиток, сморщившись от горького вкуса, и вернула бокал Татхенгану. Потом села рядом с Нацтером, продолжая внимательно наблюдать за султаном.
Он налил еще один бокал и подал своему бывшему заложнику.
− Пей, только мелкими глотками, не торопись, – потом сел в кресло напротив и внимательно посмотрел на меня. И напомнил: – Лануф, ты собиралась идти к себе.
− Я передумала.
− Тебе не надо было возвращаться.
− И что теперь? Разве что-то изменишь?
− Она назвала тебя Богиней, а значит рано или поздно ваша встреча произошла бы.
Он горько усмехнулся, затем встал и прошелся по комнате. Надолго задержался у окна. Мне захотелось уйти к себе. Нацтер понял мое желание, и ответил коротким кивком. Я уже собралась встать с софы, как голос Татхенгана остановил меня:
− Ты не мерзнешь, Лануф?
