Воспоминания. Детство в Казани. - страница 18

Суп Эбкэй можно было несколько разнообразить добавлением при желании катыка, татарского кефира, приготовленного из кипячёного молока. Наш отец так и делал, видимо привыкнув к этому с детства. Кость с мясом в начале трапезы доставалась из кастрюли, и отец отрезал каждому по ломтику мяса, оставляя себе, как правило, почти голую кость, которую он грыз не без удовольствия в конце ужина. У отца были отличные зубы, которые, по заверениям одного бурята (с ним я жил в общежитии в Москве в мои аспирантские годы), нужно тренировать с детства путем регулярного грызания мясных костей. Вот, видимо, поэтому наш отец обладал завидно здоровыми зубами.

Когда мы жили на Чернышевского, за мясом я с отцом ходил на колхозный рынок утром, до начала его работы. У меня в школе учеба начиналась во вторую смену, и я оставался дома до часу дня, поэтому отец мог брать меня на базар без ущерба для школьных дней. Как человек, выросший в деревне, он был не превзойденным знатоком мяса и завидным мастером того, как надо было выбирать мясо. Всегда выбиралась часть позвонковой кости с хорошим куском мякоти. Колхозный рынок, вновь отстроенный к началу шестидесятых, представлял собой ряд павильонов, собранных из железобетонных конструкций, инкрустированных мелкими квадратиками плиточной мозаики.

Внутри павильонов, по центру, тянулись длинные бетонные торговые столы для разложения продаваемой продукции. В мясном отделе между столами располагалась рабочая зона продавцов. Там белели огромных размеров раковины с водопроводными кранами, с потолка зловеще покачивались стальные крюки для мясных туш, а в центре пъедесталов возвышенных платформ в глаза бросались массивные пеньки для разделывания туш. Из них под углом торчали огромные топоры, похожие на те, с которыми воевали богатыри из сказок Пушкина.

Постепенно подходила и наша очередь: мясник, как правило, был розовощёкий, очень крестьянской наружности мужичок в запятнанном мясными подтёками фартуке и нарукавниках, бывших, несомненно, снежно-белым ещё пару часов назад. Его руки с короткими тупыми пальцами ловко орудовали длинной вилкой, выравнивая то и дело разложенные на прилавке куски нарубленного мяса. Иногда он поправлял сползающую на глаза ушанку, озаряясь при этом по сторонам и выкрикивая: «Хороший жирный говядин сыйер ите! Подходи, покупай иптэшлэр гражданнар!» Отец знал, как говорить на языке продавцов колхозного рынка, и его уверенный тон и авторитетный взгляд всегда делали своё дело. Мясо отвешивалось, завёртывалось в бумагу, похожую на картон, и, положив покупку в сетку, я шагал обратно домой. Эбкэй уже меня ждала, мясо тотчас оказывалось в кастрюле, и ежедневный процесс приготовления супа начинался. Это был длительный и не очень трудоёмкий процесс: после закипания воды и снятия пенки бульон продолжал кипеть часа три, после чего в него добавляли соль, лавровый лист, нашинкованную морковь и нарезанный картофель. Вермишель или макароны запускались о последними. Вкус этого супа по-прежнему в моей памяти. Такое не забывается.

Продукты для семьи покупались в местном гастрономе – магазине, где продавалось всё, кроме овощей и хлеба. За хлебом мы ходили в хлебный магазин "Хлеб", а за овощами и фруктами – в магазин «Овощи-фрукты». В наше время не было изобилия продуктов питания в торговой сети, и даже самые необходимые вещи для сбалансированной диеты в семье подчас оказывалось трудно найти. Существовало понятие «выбросили» что-то в магазине. Это означало, что в магазин завезли такой-то товар и , если вы этом нуждались, то можно было быстро пойти и занять очередь в надежде, что товара хватит и для вас. Пищевая промышленность, безусловно, производила и поставляла в торговую суть широкое разнообразие продукции, но её всегда не хватало для обильного и стабильного заполнения полок магазинов. Отсюда и такие чисто советские понятия, как «выбросили», «завезли», «дают», «из-под полы», «дать в одни руки» и т. д.