– Раздевайся, – сказала проститутка и принялась расстёгивать на себе блузку.
– Нет, нет, что вы! Это я не для себя вас заказывал.
– Да? А для кого?
– Для внучка моего.
– А где он?
– В комнате, – ответил дед, указав рукой на дверь. Проститутка сделала шаг в ту сторону, но дед её остановил: – Стойте, я как раз по этому поводу… хочу с вами поговорить… У внучка моего, Николаши, это будет в первый раз…
– Э, не, дед, я с несовершеннолетним этим заниматься не буду.
Проститутка повернулась к выходу.
– Стойте! Вы меня не так поняли. Он у меня совершеннолетний.
– Да? А сколько ему?
– Вчера тридцать исполнилось.
Проститутка, слегка приподняв одну бровь, лопнула пузырь жвачки и спросила:
– А чё так?
– Он у меня геймер. Не до этого ему. Весь за работой.
Проститутка на это равнодушно пожала плечами.
– Ну ладно, чё, я тогда пойду? – намереваясь сделать шаг к двери комнаты.
– Подождите, я как раз по этому поводу и хочу с вами поговорить. Как я уже сказал… у Николаши это будет в первый раз, так что… как бы вам это сказать… не могли бы вы предложить ему что-нибудь попроще? И цены сразу укажите, – незамедлительно поспешил вставить дед.
– Ну, а чё, дед, я могу те попроще предложить, – задумчиво проговорила проститутка и, помолчав несколько секунд, сказала: – Ну, значит, выбирай: минет…
– А что это?
– Ну отсосу я ему, дед, чё тут непонятного?
– А, а, понял-понял, а сколько это будет?
– Минет – тыща. – Дед, услыхав это, взялся рукой за щёку и закачал головой. – Яйца помыть ртом – две, руками – три…
– Извините, – стыдливо оборвал дед проститутку.
– Чё?
– Мне не ловко в этом признаваться… но не могли бы вы предложить что-нибудь подешевле? А то у меня… нет таких денег.
– А сколько у тя?
– Пятьсот рублей.
– У-у, ты о чём думал, дед?
– Ну, я подумал, что можно будет договориться с вами… поминутно. У внучка ведь это в первый раз будет… сами понимаете.
– Не, дед, я поминутно не работаю. Ты мне за заказ уже триста должен.
– Ой-ой-ой, а как же это?
– Так что ты, дед, давай решай. Я ведь могу и ментовку вызвать.
– Вот это всё, что у меня есть, – сказал дед, доставая из нагрудного кармана пятисотку. – А сдачи у вас не найдётся?
– Дед, я те чё – касса?
– Но… а за двести вы точно ничего не можете сделать?.. Может, вы его хотя бы поцелуете?
– Дед, я же те сказала: минет – тыща!
Проститутка смотрела на печального деда, держащего на вытянутых ладонях весь свой капитал, смотрела-смотрела – да и пошла ему навстречу.
– Ладно, жалко мне тя, дед. За двести я могу те свой плакат продать.
Проститутка достала из сумочки большой помятый и сложенный пополам свёрток, развернула его и показала деду себя: голую, стоящую на фоне моря, с прижатыми друг к другу бёдрами; одной рукой она взъерошивала волосы, а другой прикрывала грудь. Изображение на плакате было в натуральную величину.
– А что я с ним буду делать? – жалобно спросил дед, у которого за одну секунду в руках вместо денег оказался плакат.
– Не знаю, дед, не моя забота. Внуку покажи, – сказала проститутка и закрыла за собой дверь.
Николаша сидел за компьютером и рубился в онлайн-игру про войну. Да и само оборудование у Николаши не уступало военным: на голове наушники с микрофоном, на глазах огроменные толстые очки, в одной руке профессиональная мышь, настоящая такая, задротская – с клавишами, а в другой мощнейшая клавиатура с миллионом кнопок.
Был пик военной кампании, когда онлайн-товарищи по оружию потеряли Николашу. В этот момент он услышал позади себя тоненький нежный голосок. Николаша приподнял с уха наушник и разобрал, как кто-то зовёт его по имени. Он повернул голову и увидел в приоткрытой двери изогнутый указательный пальчик, манящий его за собой. Николаша от возбуждения проглотил ком слюны (так что у всех онлайн-товарищей заложило в ушах), сложил своё снаряжение и последовал за пальчиком. Николаша вошёл в зал и увидел на диване стоящее на четвереньках голое тело, оно повернуло в его сторону красивое женское лицо.
