— Не стоило! Надо было сначала позвонить и спросить, не занят ли я. Нет ли у меня каких-то неотложных дел.
— Какие неотложные дела? Суббота!
— И что? Я и выходные работаю, и по ночам.
— Так сделай перерыв, отдохни, — она снова начала расстегивать верхнюю одежду, но я перехватил тонкие запястья, — считай мое появление приятным сюрпризом.
— Я не могу. И не хочу, — ответил я строго, — сюрприз не удался.
Алла попыталась сопротивляться, вырываться из моих рук, но придавил ее поплотнее, показывая, что никаких шуток.
Она фыркнула и отступила, смерив меня взглядом оскорбленной царицы.
— Раньше тебе нравилось, когда я внезапно приезжала.
— Раньше да, но не сегодня.
Сегодня ты меня бесишь!
Вслух, естественно этого не сказал, но весьма выразительно указал взглядом на входную дверь.
— Что даже чаем не угостишь? Я замерзла с дороги.
— Прости, на чаепитие времени нет, — отказал без малейших колебаний. Ей только дай повод задержаться, потом не вытолкаешь, — но могу одолжить тебе свои ватные штаны. Они правда пованивают, после последней рыбалки, но зато теплые. В миг согреешься.
— Северный! Ты — хам!
— Алла, я сегодня не в том настроении, чтобы радоваться твоему внезапному появлению. У меня дела!
— А у твоих дел нет случайно титек? — поинтересовалась въедливо Алка.
Есть! Но я их еще не видел!
Едкий комментарий остался не озвученным.
— Я работаю! — снова повторил, грозно нахмурившись.
— Смотри у меня, работничек! — Алла подозрительно прищурилась, вмиг превращаясь в ревнивую собственницу, — если я узнаю, что ты с кем-то спутался…
— То даже не вякнешь, — я холодно ее осадил.
Терпеть не могу вот такие замашки. Тем более на пустом месте. У нас не те отношения, чтобы позволять себе какие-то претензии, ревность, упреки. Неделю вместе, месяц врозь.
И похоже, что этот самый месяц начнется прямо сейчас.
— Северный, какой же ты гад! Бессовестный, наглый! Я к тебе летела, как на крыльях, а ты мерзавца включил!
— Алла, — вздохнул, устало потирая шею, и напрямую указал на дверь, — иди уже давай. Я тебе позвоню. Когда-нибудь потом. Может быть!
— Думаешь, буду сидеть и ждать твоего звонка? — разозлилась Лаврентьева, — как бы не так!
— Хорошо. Не жди, — равнодушно развел руками.
— Да уже завтра у меня будут новые отношения, такие, что тебе и не снились!
Ха! А у меня сегодня! Я победил!
Глупую улыбку сдержать не удалось. Увидев ее, Алла окончательно взвилась и бросилась к выходу:
— Между нами все кончено! Даже не думай мне звонить!
— Без проблем, — услужливо распахнул перед ней дверь, выпуская на лестничную площадку, — счастливо оставаться.
— Катись ты к черту, Северный!
— Непременно.
Лаврентьева набрала полную грудь воздуху, готовясь разразиться самой настоящей тирадой, но я ее опередил. Бросил скромное «пока» и закрыл дверь.
Все. Одной головной болью меньше. И дело даже не в том, что на горизонте нарисовалась Кулакова, а в том, что Алла реально стала утомлять в последнее время, и выпроводив ее я испытал самое настоящее облегчение.
Я прошел на кухню, налил себе кофе и выглянул в окно. Аллина машина все еще стояла у подъезда, и не торопилась уезжать. Наверное, обзванивала своих силиконовых подруг, жалуясь на парня-мудака, не оценившего ее по достоинству, или с оскорбленным видом ждала, когда же я спохвачусь, брошусь за ней и на коленях начну вымаливать прощение.
Обойдется!
Я не испытывал ни малейшего сожаления по поводу нашего расставания. Покувыркались и хватит, дальше — каждый сам по себе.
