Война с НИЧТО. Эта война начинается в детстве и продолжается всю жизнь - страница 24

подушка раз за разом не держалась на ней и сваливалась со неё. ОНА и на животе как-то недолго держалась, когда НИКТО пробовал заснуть лёжа на спине. ОН просто замучился переворачиваться с живота на спину и обратно. В конце концов, НИКТО решил встать с кровати, чтобы снять с себя верхнюю часть одежды, разложить её на матрасе так, чтобы можно было лечь на неё спиной и просунуть руки в рукава, и перед этим положить на неё подушку. ОН лёг спиной на подушку и постарался продеть руки в рукава, затем застегнулся на те пуговицы, на которые у НЕГО получилось это СДЕЛАТЬ. НИКТО заснул, только закрепив таким образом на спине подушку. Утром ОН почувствовал, что не выспался. Наступившим вечером уже и ЕГО, и тех, кто ещё оставался, отвезли вместе с другими в Ташкент. Утром привезли обратно ДОДЕЛЫВАТЬ то, что ещё оставалось СДЕЛАТЬ. Ещё пару недель их привозили и увозили. А потом, когда их возвращение было уже ни к чему, НИКТО в числе тех, с кем был отправлен из Душанбе, поехал уже в обратную сторону. А в Душанбе перед ДВУМЯ шеренгами прибывших из Ташкента какие-то майоры с каким-то удивлением стали выкатывать свои глаза и ДЕЛАТЬ НЕПОНИМАВШИЕ лица, когда им сказали, что многим из них были объявлены отпуска за те четыре месяца НЕЛЁГКОЙ работы, за то, что заливали бетон, укладывали асфальт, выкладывали кирпичи. Как что-то НЕПОНЯТНОЕ было для этих майоров и что-то совершенно неожиданное в том, чтобы кого-то из прибывших куда-то отпускать. А ведь, и в самом ДЕЛЕ, не за отпусками же их, застёгнутых в солдатскую форму, отправляли в ташкентскую бригаду! Застёгнутым было заявлено, что раз они не занимались в течение этих четырёх месяцев ни боевой, ни политической, ни физической подготовками, то всем им придётся пойти в наряд по столовой. НИКТО вместе с одним «отпускником» оказались в посудомойке, в самом трудном месте. После наряда всем было объявлено, что они оставлены на ВТОРЫЕ сутки. Вообще-то, после наряда им нужно было дать возможность отдохнуть. В НИКТО стала закипать такая злость, от которой ОН готов был разорваться. Неизвестно, что могло произойти ДАЛЬШЕ, если бы дежурный по столовой, прапорщик, не стал настаивать на том, чтобы этих ДВОИХ обязательно сменили. Напрасно НИКТО понадеялся на то, что сможет после наряда отдохнуть. Эту надежду убил старшина. После ужина старшина ЕГО и «отпускника» отправил на чистку картофеля. Этот старшина не мог всех знать, потому что личный состав у него в казарме постоянно менялся. Он пользовался тем, что чувство голода само собирало в строй безденежных солдат, когда подходило время «приёма пищи». Безденежными можно СДЕЛАТЬ даже КУЧУ людей, народ, чтобы ЛЕГЧЕ было их порабощать. НИКТО, оказавшись после наряда на чистке картофеля, решил, что не нужно помогать чувству голода ставить ЕГО в строй, тем более тогда, когда старшина назначал наряды.

«Пусть думают, что я уже в наряде.»

Было ясно, что пропускать раз за разом «приём пищи» и не попадаться на глаза какому-то сволочному начальству, долго не получиться. Нужно было приложить какие-то усилия для того, чтобы поскорее убраться оттуда и вернуться в батальон, расположенный в Керках. Тех, кто прибыл из ташкентской бригады и оказался в наряде по столовой, оставили там ещё раз на сутки. Вечером НИКТО направился к штабу, чтобы подождать там появления командира бригады и обратиться лично к нему. Когда командир бригады вышел из штаба вместе с его